— Красс, а шкаф в твою печь не влезет? Мы бы шкафчики сделали…
Ивина словно очнулась ото сна, и внимательно посмотрела на Самсона, так, словно холодным душем его облила:
— Самсон, шел бы ты домой, ну не люблю я тебя.
— Чего глупость говоришь, на ночь глядя? Куда я пойду? Мне и тут нравится.
— Зачем ты ко мне банным листом прилип? Я думала, Красс ушел, одна поживу.
— Это его мать приходила? Красивая женщина!
— Шел бы ты к ней что ли.
— А возьму и пойду, вдруг не прогонит, — сказал Самсон, надевая рубашку.
— Самсон, вы, что — всеядный? Вам все равно кто? — спросила Ивина, застегивая молнию на халате и надевая тапочки на ноги.
— Не знаю. Меня бабы боятся, или боятся, что прокормить не смогут.
— Скорее последнее, оделся? Счастливо! — сказала Ивина, не думая о том, что надо быть благодарной Самсону за антикварный магазин.
Самсон вышел из квартиры Ивины, даже не думая на нее обижаться.
В квартиру решительно звонил крупный мужчина.
Дверь ему открыл Красс:
— Вы к кому?
— Я пришел к вашей маме, мне с ней поговорить надо, я для нее мебель делал.
— Что вы говорите! Только без меня, — сказал Красс и вышел из открытой для Алексашки двери, и тут же позвонил в дверь Ивины.
Ивина посмотрела в глазок, увидев знакомый силуэт Красса, открыла дверь.
— Привет, Красс!
— Да мы сегодня уже виделись, просто день выдался длинный.
— Ты прав, проходи, садись.
— Можно, но не на твои стулья восемнадцатого века.