— Я думал, они созданы только для пожилых граждан, — сказал Барнли.
— Не вполне. Это зависит… — начал было Айзенер. — Впрочем, не буду тебе забивать этим голову. О проблемах перенаселения мы можем поговорить как-нибудь попозже.
— Самое главное, что мне не нравится в Бюро Неразделенной Любви, это то, что надо давать подписку, что будешь следовать их указаниям.
— Даже так?
— Именно. А я хочу совета, а не приказа.
— Но они смогут привести тебя в нормальное состояние,
— сказал Айзенер. — А ты уверен, насчет того, что надо обязательно выполнять их указания?
— Да. Они берут на сопровождение каждого, кто к ним обращается, и если ты не выполняешь их инструкций, то это подрывает фактор достоверности. Так что они делают все, чтобы ты не уклонялся.
— Каким образом?
— Я деталей не знаю, — сказал Барнли. Он встал, — Позвоню пойду, может Франческа уже освободилась.
— Ты можешь, по крайней мере, хоть заглянуть в ГБВНЛ.
— Нет, — ответил Барнли.
Он позвонил Франческе, но экран видеофона оставался темным.
Струи дождя стекали по стеклянному куполу закрытого парка. Барнли поерзал по скамейке, любуясь профилем Франчески.
— Я рад встрече с тобой.
Девушка улыбнулась, глядя прямо перед собой.
— Я рада встрече с тобой.
— Это тот самый парк, где мы встретились на второй день после нашего знакомства, — сказал Барнли.
— Это было шесть или семь недель тому назад.
— Восемь.
— Ты так хорошо все помнишь, — сказала девушка.
Ее рыжие волосы спадали ей на плечи. Ее кожа была бледной и слегка веснушчатой.