Мой начальник — человек умный и справедливый. И в большинстве случаев вел себя вполне адекватно, но были вещи, которые действовали на него, как красная тряпка на быка, и все потому, что он был перфекционистом.
— Лен, тебя шеф просил к нему зайти сразу же, как только придешь, — потянула меня за сумку Катя, наш айтишник, мимо которой я проходила. Сказала она это пугающим шепотом, но я подготовилась к выволочке. Я поставила сумку к себе в крошечный кабинет, сделала глоток холодной воды из кулера и пошла на ковер к Валерию Максимовичу.
Секретарши Риты не было на месте, и я была лишена возможности узнать о настроении шефа. Ну и ладно, перед смертью не надышишься…
А наш гендиректор был в кабинете не один.
— Простите, я позже зайду, — поторопилась извиниться я и уже практически закрыла дверь, когда до меня донеслось:
— Леночка, Вас-то мы и ждем… — и голосом таким елейным, что у меня печенка свернулась…
Я вошла обратно в кабинет, тихо закрыла дверь и с любопытством посмотрела на вскочившую с кресла резвую девушку. Легко, словно не шла по полу, а плыла по воздуху, она преодолела расстояние до меня и сильно пожала мне руку.
Я заглянула в ее голубые глаза, мельком оценила тяжелую светлую гриву волос и точеную фигуру. Она озорно улыбнулась, и я бы засомневалась в ее совершеннолетии, если бы она сейчас не находилась в кабинете Валерия Максимовича. Это была клиентка, а значит, априори лицо, имеющее юридическое право на подпись.
— Елена Жнецкая, — я протянула руку гостье.
— Полина Суворова, — представилась девушка.
— Леночка, Полина — дочка моего хорошего друга. И у нее есть один заказ для нас, — шеф сделал театральную паузу: — Один из самых интересных заказов, которые мне только приходилось видеть.
— Да? Любопытно! — я просто обязаны была это сказать. Мне было немного неудобно под прямым взглядом Полины, но я быстро надела на себя рабочую маску и, пригласив присесть заказчицу, сама опустилась на стул рядом.
— Да! — перехватила инициативу в разговоре госпожа Суворова. — Я хотела заказать приложение, которое работало бы на любом программном обеспечении телефонов…
Она выжидающе посмотрела на меня, и я кивнула, подтверждая, что для нас это не составит никакого труда.
— А что по самой программе? — немало заинтересовало, почему так горят ее глаза. Неужели меня сейчас так удивят тем, что хотят получить, и так заразят энтузиазмом, что я буду выглядеть так же?
Пожалуй, я бы даже не отказалась. Давно я с головой не погружалась в процесс, а просто сдавала сделанную работу без малейшего интереса.
Брови у девушке подпрыгнули, будто бы говоря: «Я тебе сейчас такое расскажу!», она придвинула стул еще ближе ко мне и сказала:
— Сначала подпишем бумагу о конфиденциальности нашего разговора.
Бам! Как хук с лева! Что-что? Какая конфиденциальность?
Я в замешательстве посмотрела на Валерия Максимовичи, а тот даже в лице не изменился, еле заметно кивнул и пододвинул мне несколько листов. Уже заполненных за меня и ожидающих моего автографа.
Ага, дочь друга… И насколько высокопоставленного друга, раз шеф так медом разливается?
Я прошлась по стандартным пунктам договора, внимательно посмотрев, не спрятались ли где пара сюрпризов, и поставила подписи. Заказчица совсем расслабилась и ослепила меня белозубой улыбкой. Удивительно, у нее такие острые клыки… Она о них не ранится?
— Итак, тот продукт, что мы хотим в итоге получить, — противозаконен, — с места в карьер сиганула она, а я почувствовала, что весь добытый из этого самого карьера песок обрушился мне на голову. Я даже несколько раз посмотрела на невозмутимое лицо Валерия Максимовича, чтобы оставаться на связи с реальностью. Он сделал мне «страшные» глаза, и я повернулась к госпоже Суворовой.
— Противозаконен, — проговорив вслух, кивнула я, ожидая продолжения. Хотя нет, я ожидала еще большего сумасшествия.
— Да. Идея в том, чтобы сделать программу-матрешку, — она явно проверяла мой профессионализм.
— Вы хотите настоящие функции прикрыть ширмой, так? — переспросила для галочки я, а сама на автомате потянулась за чистым листом. Когда имеешь дело с заказом — очень важно не упустить ни единой мелочи из виду. Да, я ввязывалась в не очень чистое дело, но на фоне моего четырехчасового опоздания было бы просто верхом наглости тут артачиться. Шеф все это покрывает, значит, вся ответственность на нем. Да и разработчиков фальшивых на официальную версию прикрутим, ничего страшного. Подстрахуемся…
— И что же должна делать настоящая программа? — я приготовилась записывать.
— Она должна записывать тембр голоса при ответе на звонок, анализировать его и отправлять в случае нужных результатов информацию нам, — словно в этом нет ничего такого, Полина безмятежно улыбнулась, блеснув клыками.
— И как долго он должен передавать данные от подходящего пользователях? Все последующие соединения? — уточнила я, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица.
— В большинстве случаев будет достаточно одного. Но иногда разговоры бывают настолько короткими, что программа просто не успеет пропустить голос через себя и проанализировать.
— У Вас есть свои наработки, данные, критерии, по которым мы сможем написать для Вас приложение? Вы уже знаете подходящие для Вас параметры голоса?
— Конечно, я пришлю все данные с курьером.
— Что должно следовать после того, как данные будут переданы? — этот вопрос не только вел к удовлетворению моего любопытства, но и был обязательным с профессиональной точки зрения.
— Информация приходит на заданные адреса, и все. После этого программа должна автоматически отключаться. Сообщение о технической ошибке, черный экран, все, что угодно. Нам на руку, чтобы потом эту программу удалили.
— В случае, если голос не подходит — тоже?
— Конечно!
— Какой вы хотите видеть внешнюю матрешку? — уточнила я, записывая.
— Какой только возможно, — решительно сказала Полина. — Наша целевая аудитория — женщины от 18 до 40 лет. Вот и надо сделать максимальное количество клонов программ под разными оболочками.
— И предусмотреть невозможность удаления до обработки голоса? — поняла я ее с полуслова. Не знаю, зачем и кому все это было надо, но она права с самого начала — это определенно противозаконно.
— Пусть ваши ребята сотворят чудо, и когда девушка нажмет на кнопку «удалить», значок приложения и правда бы исчезал. Но только значок, сама программа должна остаться внутри.
Я кое-что в этом понимала и уже знала — нет ничего невозможного по ее запросу. Вот если бы у них была целевая аудитория мужчины — тогда бы нам пришлось сломать всю голову. А так…
— Хорошо, — кивнула я.
— Надеюсь, вы понимаете, что к этому заказу надо подключить только проверенных лиц, но об этом я уже с Валерием Максимовичем поговорила, мы выбрали кандидатов.
— Да, я потом покажу тебе список, — сказал мне шеф.
— Подробное техническое задание я пришлю с курьером, — она привстала, а потом многозначительно добавила: — Лично в руки и по-другому никак, — она стрельнула предостерегающим взглядом в Валерия Максимовича, и он кивнул: — И храните их, как зеницу ока.
Попрощавшись, она ушла, а я подошла к окну в раздумье. Очень хотелось выспросить у шефа подробности, но я не решилась — и без того сегодня за мной числится немалое прегрешение…
— Ты понимаешь, насколько все серьезно? — спросил разом нахмурившийся шеф, и я кивнула.
На улицу вышла госпожа Суворова, и тут же с четырех сторон к ней устремились мужчины. Я вся подобралась, но они спокойно окружили ее, как охрана, а в следующую секунду, взвизгнув шинами, подъехал внедорожник, куда села Полина и еще два ее телохранителя. Еще двое просто растворились в воздухе — я не успела заметить, куда они делись.
— Да-а-а, серьезно… — протянула я, наблюдая, как отъезжает внедорожник.
Валерий Максимович встал рядом и посмотрел вниз:
— Очень, Лена, поэтому не подведи меня. Иначе с меня три шкуры спустят…