Он тут же отпустил меня чуть оттолкнув придавив тяжёлым взглядом, презрительно хмыкнул:
— Ты всегда такая неуклюжая?
— Простите, — буркнула я, уронив взор, отводя его в сторону, а в голове ураганом понеслись мысли, одна страшней другой.
Первая мысль, которая обожгла — неужели он, то самое Чудовище, о котором твердит весь Торион?
Незнакомец возвышался надо мной истуканом. Высокий, я едва доходила ему макушкой до подбородка. Он был слишком близко, так близко, что мне стало тесно в его окружении: помимо того, что он, наверняка, чистых кровей, на меня словно наплывали тугие горячие волны. Даже дыхание сбилось. Я слышала, как он тяжело дышит. Видела, как пристально осматривает меня. И впервые я подумала о том, как выгляжу: с разбитым лбом, в разводах собственной, уже ссохшейся крови, что по дороге я пыталась хоть немного оттереть краем накидки, а своё старое выцветшее платье я уже не брала в счёт. Я отступила на полшага от него, удерживая себя от того, чтобы не коснуться и не пригладить растрепавшиеся по плечам и пропахшие рыбой волосы.
— Ты пойдёшь со мной, — сухо известил он, после затянувшегося молчания.
Я резко подняла голову, сталкиваясь с его ненастным взглядом, стараясь не замечать… изъянов. Идти с ним? Но куда и за чем? Сердце, цепенея, заколотилось быстрее. Я обернулась. Где же Марсу? Едва не сорвалась с места и не пустилась навстречу, когда, наконец, увидела его.
Он ловко, протиснулся среди воинов и бросился ко мне, но тут же приостановился, увидев мужчину в повязке, приблизился шагом. Я встретила его сдержанной улыбкой взяв крепко за ладошку.
— Ты, пойдёшь одна, — словно ножом отсёк незнакомец свой приказ, мрачно бросив взгляд на мальчика.
Оттеснила ребёнка чуть за себя, с опаской посмотрела на хлыст, который незнакомец всё это время держал в кулаке.
— Но я не оставлю… — начала было я. Хотелось выкрикнуть, что без брата я не сдвинусь и с места, но это было бы слишком безрассудно. — Куда вы хотите меня забрать? — насмелившись спросила.
— Не болтай и следуй за мной, а он пусть остаётся здесь, — ударял распоряжениями похуже тех булыжников, что кидали в меня торговки, — за ним присмотрят остальные, — добавил, посмотрев безучастно поверх моей макушки, в два оборота скрутил тонкий жгут хлыста в кольцо, сжал с силой, так что вены на его кулаке взбугрились, развернулся и пошёл к замку.
Я будто в пропасть канула, не чувствуя своего тела, лёд безысходности пробежался по шее к затылку. Марсу видимо почувствовал моё смятение, вцепился в руку ещё крепче. За моей спиной послышались шаги, торопливо обернулась, крепче сжимая ладонь брата.
— Пойдём, — обхватил чуть шею Марсу один из воинов, вынуждая идти за ним.
Я дёрнулась, но Марсу сам выпустил мою руку, поджал губы, послушно пошёл за воином, понурив голову. Сердце дрогнуло в груди и болезненно сжалось. Такой маленький, и храбрый, всё понимает. Пронаблюдав, как они удалились в сторону внутреннего двора, заставила себя шевелиться, догнала барда.
Пока мы шли через двор я с душой рассталась: кто он? Что же хочет от меня? Зачем привёз в замок-близнец? Почему не отдал городскому надзирателю? И главное, что теперь с нами будет? Все эти мысли как грозовые тучи сгущались надо мной и давили непомерной тяжестью. Я почти не видела дороги перед собой уж что говорить об окружении, поняла только то, что в сам замок незнакомец меня не повёл. В какую-то другую часть сооружения, с рядами различных строений. Вошли в один из домов: по резковатому запаху железа и дереву, возможно служивший для каких-то воинских сборов или, быть может пиршеств. На негнущихся ногах поднялась по деревянной лестнице, и оказалась в просторном помещении с маленькими низкими оконцами прорубленные в бревенчатой стене. Потому и стоял полумрак, а ещё тёплый солнечный запах еловой смолы. Напомнили мне отчий дом в Шадоре. Воспоминания немного расслабили, и я бегло отметила обстановку: деревянные столы, кресла, щиты, шкуры и мечи на стенах скорее, как украшение. Для меня, как простой деревенской девицы, только приехавшей в Торион, это всё чуждо, и дико непривычно.
Я встала у двери, не решаясь пройти вглубь. Моё дыхание потяжелело, когда незнакомец замедлил шаг и повернулся спиной к окну чуть расставив сильные ноги.
Что он хочет сделать? Я затылком чувствовала дверь, готовясь вырваться, но мужчина, так же глядя на меня, принялся медленно освобождаться от плаща, изучая свою невольницу с ног до головы так пристально, что каждый волосок на моей коже поднялся.
Почему он такой? Неужели родился с этим? Я гулко сглотнула. Какая бы напасть с ним не случилась, он явно имел власть, а значит имел право распоряжаться мной. Сейчас допросит и бросит в темницу, а потом предаст казни. За воровство сначала отрубали руки, ведь я украла у Дрио монеты. В глазах потемнело и стены покачнулись. Прикрыла веки, понимая, что сейчас рухну в обморок. Светлая мать, убереги, заступись! Я должна попытаться всё объяснить. Но как это сделать? Язык так и прилип к нёбу, а в горле сухой ком встал.
Следом за плащом, он расстегнул ножны с тяжёлым мечом, что висел на его богатом, украшенным металлическими пластинами поясе. Страх улетучился сменяясь жутким любопытством, снимет ли он повязку с лица, когда до неё дойдет очередь?
— Как твоё имя? — спросил прохладно сведя росчерки бровей, принялся со средоточием расшнуровывать наручи из твёрдой кожи.
Я не могла понять, не могла прочесть, из-за повязки на лице, о чём он думает, лишь только клубящийся смерч в глазах ширил во мне беспокойство.
— Грез, моё имя Грез, господин, — спохватилась я, когда он глянул на меня, поторапливая шевелить языком. А я продолжала смотреть на сбрасывающего с себя верхнюю одежду мужчину, не слишком прямо, чуть пригнув голову, сжимая в пальцах край своей старенькой, но тёплой накидки.
— Откуда ты родом?
Зачем ему знать это?
— Из Шадора.
— А в Торион как попала?
Я сглотнула, запаниковав уже больше. Как рассказать о том, что я ушла из родной деревушки потому что никто нам там не рад? Ни тётка, сестра матери, которая отвернулась от нас и не захотела знать, ни соседи. Моё лицо исказилось гримасой боли. Я долго пыталась забыть о том пережитом кошмаре — время мрака и тьмы. Тётка Лазария в сердце винила меня. Многие знали в Шадоре что я не такая как все и тот пожар в общем доме старосты был неслучаен. Но до сих пор никто не знает, как это вышло. И я не знаю.
— Кажется, я задал вопрос, — выдернул из зыбких болезненных воспоминаний незнакомец.
Резко втянула в себя воздух, отгоняя прочь подступавший к сердцу острое лезвие прошлого.
— Как и все, господин, чтобы подзаработать, ведь весна, время хорошей торговли, — даже улыбнулась. Он же посмотрел на меня с сомнением.
Расправившись с наручами и оставив их на столе, незнакомец так и не сняв повязку направился ко мне. Я низко опустила взгляд уставилась в одну точку на дощатый пол, стараясь дышать ровно, стараясь ничем не выдать своего разыгрывающегося, с каждым его шагом ко мне, волнения. Он встал чуть сбоку, возвышаясь надо мной скалой. Уже знакомый жар обдал волной, но теперь я справлялась с ним намного быстрее, привыкая.
— И ты устроилась к бывшему моряку, Дрио, подработать? — его голос раздался близко и слишком вкрадчиво, и я впервые обратила внимание на то, сколь приятный он был, не отталкивающий, в отличии, конечно, от того, что показывалось из-под упавших на лоб спутанных с дороги прядей.
— Именно так, — хотя это звучала двусмысленно, он может подумать обо мне не самое пристойное. А, впрочем, какая мне разница, что он обо мне подумает? Но всё же добавила: — я продавала его рыбу на рынке, и те торговки были моими соседками по лотку.
— А родители твои где? Кто твой отец? — кажется никак не воспринял мой ответ, будто это было ему не так интересно, да и с чего?
— Это не важно господин, мои родители давно умерли, — соврала я, ведь, не так и давно — вторая весна пошла.
— И всё же? — в голосе ни капли сожаления, хотя кто я для него, простая торговка с улицы, недостойная стоять сейчас так близко. Но он сам подошёл ко мне!