С нами?
- Не туда! - получается так громко, что Зимин замирает. - В смысле... не на кухню. Там немного опасно. Давайте в гостиную.
Провожаю его в проходную комнату и, пытаясь показать себя рачительной хозяйкой, ставлю на стол открытую бутылку, два новых бокала и... мандариновый букет, повторяя про себя «внутреннее достоинство, внутреннее достоинство».
Да какое достоинство, если на расстоянии протянутой руки сидит смущенный Мистер Совершенство?!
- Савелий Витальевич, а вы... - выдыхаю.
- Мы можем на ты? - спрашивает почти жалобно. И разливает вино. И выпивает залпом свой бокал, морщась, будто там самогон.
- Конечно, - моргаю и тоже присаживаюсь, рассматривая свои сцепленные руки. -Ты... разве не должен быть на корпоративе?
- Я свое отработал.
- А что... - розовые облака постепенно рассеиваются, и я начинаю чувствовать тревогу,
- С твоей спутницей?
- Мы... расстались.
Поднимаю на него удивленный взгляд.
- К-когда?
- Ну, - он смотрит на часы, прикидывает что-то в уме и выдает, - примерно час назад.
Снова глупо моргаю.
- Почему?
- Потому что понял, что хочу быть с другой. - он снимает очки, протирает их зачем-то полой пиджака, смотрит на меня с какой-то фантастической нежностью , так что я чувствую, как меня заливает теплотой и светлой радостью. - И очень надеюсь, что эта девушка тоже захочет быть со мной. Ну... хотя бы попробовать.
- Но ведь так не бывает, - почти шепчу, - Мы два взрослых человека, с которыми... не может произойти новогоднего чуда. Это все сказки...
- И я так думал.
Я тоже выпиваю вино залпом. А потом до меня доходит.
- Погоди... я правильно понимаю, что ты заявил своей... бывшей, что вы расстаетесь, прямо на новогоднем корпоративе и поехал ко мне?
- Ну... да, - выглядит немного смущенным.
- Но это не правильно! Еще бы по телефону сказал! - вскрикиваю в ужасе и вскакиваю, - Мы должны немедленно ехать туда!
- Куда?! - он тоже вскакивает в волнении.
- Назад. В ресторан! Ты должен с ней нормально поговорить, объяснить... наврать что-нибудь и вообще...
Он перехватывает меня, когда я уже бегу в прихожую, пронзенная стрелой женской солидарности, притягивает к себе, впечатывая в мужскую грудь и крепко обнимая руками. Я замираю, а Савелий втягивает носом мой запах и шепчет в макушку:
- Оля... Я поговорю. Обещаю. Но сегодня я позволю себе делать не правильно, а так... как хочу я сам.
И я сдаюсь.
Хотя о чем тут говорить? Я сдалась еще тогда, когда сделала первый шаг в его кабинет и захотела незнакомца для себя так, как не хотела никого и ничего...
Поднимаю голову и тянусь к его губам.
Я знала, что наш поцелуй будет именно таким.
Страстным настолько, чтобы заполнить меня желанием до кончиков пальцев и нежным настолько, чтобы растаять, как льдинка на искрящемся солнце.
Он отрывается от меня ненадолго, тяжело дыша, а потом снова приник, будто не в силах противиться этой жажде.
Куда-то полетели очки, галстук, пиджак... я рванула несколько пуговиц и пробралась ладонями под тонкую ткань рубашки, едва не застонав от удовольствия. Он не был чрезмерно мускулист или накачан - поджарое, гладкое тело и твердая грудь.
Идеально.
Куда-то делать моя футболка и совесть... А потом меня подхватили под бедра и бережно уложили на диван, придавливая своим весом и желанием.
Савелий поднял голову, встретился со мной слегка расфокусированным взглядом и пробормотал.
- Да, ты права - так не бывает Так сказочно... Но я офигенно рад, что это не сказка, а наша реальность.
И это были, пожалуй, его последние связные слова.
11
- Я знаю, что поступил... некорректно и прошу за это прощения.
Мы с Ксенией сидим в ресторане, испытывая ту форму неловкости, которая свойственна всем людям, внезапно переставшим идти в ногу.
- А за то, что ты меня в принципе бросил, прощения не просишь? - она смотрит холодно.
Но я не буду врать даже ради того, чтобы этот взгляд потеплел.
- Нет, не прошу. Потому что... даже если вернуть всё назад, я сделал бы точно так же.
Много-много раз.
Это... другое. То, что происходит между мной и Ольгой.
Назовите как хотите - бес в ребро, запоздалая влюбленность, химическая реакция, любовь живет три года... Но разница между тем, как у меня было и как есть сейчас - последние двое суток - шириной в пропасть.
Как разница между самолетом в соседний город и дверью в Нарнию.
Однажды Яся сказала мне: «Помни о том, что заставляет твою душу сиять» и, похоже, до меня только дошло значение её слов.
- Да уж, в этой лотерее я была не главным призом, - кривится брюнетка и встает. - За подарок - спасибо. Но я обойдусь. Не хочу лишних воспоминаний.
Ксения придвигает мне красиво упакованную коробку который моя помощница подготовила еще с неделю назад, а я с удивлением понимаю, что даже в этом - огромная разница. Ольге я подарок купил сам. Сегодня утром. Подвеску-фотоаппарат, усыпанный бриллиантами... думаю, ей понравится.
Звук входящего вызова заставляет меня отвлечься от размышлений:
- Ты получил список продуктов? - раздается жизнерадостный голос Артема. Он уже за городом и даже не появился сегодня на работе, хотя - официально - компания «Форс» не работает только с тридцать первого декабря.
- Получил, - ворчу, - но не понимаю, почему я должен ходить по магазинам. Есть помощники, служба доставки, младший брат, наконец...
- И ты, единственный, кто скрупулезно выполнит все требования, - хмыкает старший брат. - К тому же, для тебя и твоего сюрприза, который ты собрался привезти к нам в дом, это будет отличная проверка.
- Проверка? - я искренне не понимаю.
- Савелий, ты что! Поход в супермаркет перед Новым годом приравнивается к совместному ремонту, пяти годам жизни и первому отпуску!
Артем оказывается прав.
Все эти люди, что толкутся между стоек, мало того, что обладают громкими голосами и непониманием, что они собираются готовить, так еще зачем-то взяли не только своих пятерых детей и всех бабушек и дедушек, но и, похоже жену, бывшую жену и тещу...
И все равно мне хорошо
Мы целуемся с Олей, прячась за стойками с непопулярными продуктами - никогда не целовался в магазинах.
Спорим, какой сорт яблок лучше.
Как идиоты полчаса стоим перед мороженым - но не потому что не можем выбрать, а потому что не можем оторвать взгляд друг от друга.
На ней сегодня простой свитер, распахнутая короткая дубленка и волосы собраны в неаккуратную гульку... но взгляд, шальной и влюбленный, то и дело вспыхивающие щеки и опухшие - по моей вине - губы без капли помады делают её самой красивой.
Для меня.
Теперь - только для меня.
Я посмеиваюсь над внезапно вспыхнувшими собственническими чувствами -никогда их не было, а вот тебе. Ходи, ревнуй, посматривай на всех мужиков искоса.
Подталкиваю девушку к кассам, а потом, утрамбовав миллион пакетов в багажник, где уже стоят две небольшие сумки с вещами и куча ярких коробочек, бережно усаживаю свой новогодний подарок на пассажирское сиденье, перевязываю его лентой ремня безопасности и ставлю печать поцелуем.
- Знаешь... - задумчиво говорит Оля и переплетает пальцы с моими, после того как мы, наконец, выбрались из очередной пробки, - Обычно женщины после первой ночи оказываются в мучительно-зыбком положении. Позвонит не позвонит? Понравилось или нет? А что будет дальше? Как будто ты сдал экзамен и теперь ждешь, когда объявят результат. А я... Я, с того момента, как ты меня поцеловал впервые, ни секундочку не сомневалась, что у нас все будет хорошо. Как думаешь... это нормально?
Я поворачиваюсь к ней, а потом целую тонкие пальчики.
- Более чем нормально. Я тебе уже говорил, как мне нравится твоя естественность и искренность?
- Нет, - отвечает совершенно серьезно, - Но я готова послушать.