Она остановилась у парадного крыльца, подождала — никого. Только лай собак в доме. Окончательно рассвирепев, Люси посигналила. Из гаража выскочил Бобан, из дома — няня Уиллер, отправившаяся в замок накануне, чтобы подготовить все для Джина. За няней на крыльцо выкатились корги.
— Ну хоть кто-то здесь мне рад, — пробормотала Люси по-русски, обнимая Фокси и Пикси и уворачиваясь от их слюнявых поцелуев.
— Здесь такой беспорядок, миледи, — пожаловалась няня. — Такое чувство, что уборки неделю не было.
— Неделю и не было. Бобан! — рявкнула Люси.
Шофер вздрогнул и чуть не уронил чемодан, который доставал из багажника.
— Да, ваша светлость?
— Брось чемоданы! Позови Томми, притащи сюда Хардинга. Чтобы сейчас же здесь все летало.
Уже через минуту Томми тащил чемоданы в дом, а от гаража, стряхивая с бороды крошки, шариком катился управляющий.
— Миледи! — курлыкнул он.
— Ланч? — прошипела Люси.
— Ланч? — в замешательстве переспросил Хардинг. — Я… я узнаю.
— Да что же это такое?!
Вытащив Джина из кресла, Люси вручила его няне и поспешила в дом.
— Вас там ждут, — пискнула ей в спину миссис Уиллер.
Не обратив никакого внимания на ее слова, Люси вошла в холл, сняла трубку внутреннего телефона и набрала номер кухни.
— Мне никто не сказал, что вы сегодня приедете, миледи, — чопорно и даже как будто обиженно отозвался мистер Саммер. — Мы готовили только для прислуги. Я могу подать вам холодный ланч. Или — если вы подождете…
— Прислуга останется голодной, если вы подадите мне горячий ланч сейчас же? — перебила Люси.
— Нет, но…
— Тогда чтобы через пять минут все было на столе. Время пошло.
Повесив трубку, Люси обернулась — кто-то в упор смотрел ей в спину.
— А вы еще кто такая? — спросила она невежливо женщину в черном брючном костюме, которая стояла у камина.
Незнакомке было лет тридцать, она была высокой и худющей, что Люси сразу не понравилось. Ее очень светлая кожа была усыпана веснушками, заколка с трудом сдерживала буйно кудрявые рыжие волосы. Настолько рыжие, что даже доктор Фитцпатрик рядом с этой особой выглядел бы бледной молью.
— Здравствуйте, леди Скайворт, — сказала женщина. — Я Эшли О'Киф. Вам должны были звонить.
Черт бы побрал этот бесполый английский, подумала Люси. И имена унисекс. Она попыталась дословно вспомнить разговор с директором Академии. Да. Ни одного слова, которое указало бы на половую принадлежность кандидата в дворецкие. Только когда она спросила, что с ним, кандидатом этим, не так, директор замялся. Вот ведь хитрый лис!
Люси вспомнила, что Джонсон рассказывал Питеру: в Академии учились и женщины, но им было гораздо труднее найти хорошую работу в Англии, чем мужчинам. Все-таки дворецкий — это нечто такое консервативное, традиционное.
— Да, мне звонили, — кивнула она. — Сейчас за ланчем и поговорим.
— Может, я лучше подожду? Вы только с дороги.
— Бросьте, — поморщилась Люси, снимая пальто и бросая его на спинку кресла. — Я вас еще не наняла, так что давайте без церемоний.
Она снова набрала номер кухни и приказала накрыть ланч на двоих.
— Ну, — сказала Люси, когда они сидели за столом друг напротив друга над тарелками овощного супа, — значит, вы — дворецкий. Допустим. И где вы работали?
— У леди Лэри в Питерборо. Семь месяцев. У меня есть рекомендация.
— И почему ушли?
— Леди умерла. Она была очень старая. Ее сын дал мне расчет.
Люси протянула руку и пошевелила пальцами. Она понимала, что ведет себя, в общем-то, по-хамски, но ничего не могла с собой поделать, настолько вывел ее из себя бардак в замке.
Эшли достала из внутреннего кармана пиджака сложенный вчетверо лист бумаги. Люси пробежала глазами рекомендацию, положила на стол.
— Хорошо, миссис О’Киф…
— Прошу прощения, но миз[3].
Люси почувствовала, как ногти сами впиваются в ладони.
— Прошу прощения, но в этом доме слова «миз» не существует. В принципе. Дворецкий и экономка относятся к одному рангу. К экономке обращаются «миссис», даже если она не замужем. Потому что она замужем за работой. Так что вас будут звать миссис О’Киф.
Одно слово возражения, и эта рыжая дылда выкатится отсюда кубарем, подумала Люси в сладком предвкушении, отметая мерзкую мысль о том, что домом в этом случае ей придется заниматься самой. Без вариантов.
— Хорошо, — пожала плечами Эшли. — Как скажете. Мне все равно.
— Тогда попробуем. Я в безвыходном положении, миссис О’Киф. Не знаю, что вам известно, но мой муж с дворецким неделю назад поехали в соседнее графство. И пропали. У полиции никаких предположений. В доме за неделю все пошло кувырком. Управляющий поместьем совершенно ничего не понимает в управлении домом. Или не хочет понимать, не знаю. Мистер Аттертон говорил об оплате?
— Да. Меня устраивает.
— Хорошо. Будем считать, что у вас испытательный срок. Допустим, месяц. Но вы должны отдавать себе отчет, что если мистер Джонсон вернется — а я очень надеюсь, что он вернется…
— Я понимаю, миледи.
— Разумеется, я напишу вам рекомендацию. Даже если вы проработаете здесь три дня.
— Спасибо.
Не успели они закончить ланч, как в столовую вошел Томми с сообщением от миссис Уиллер: мастер Джин плачет, наверно, голоден.
— Цирк-шапито на колхозном поле, — простонала Люси и снова перешла на английский: — Она что, по телефону не могла позвонить?
Впрочем, вопрос этот был риторическим. Люси бросила на стол салфетку и встала.
— Возьмите список внутренних телефонов, миссис О’Киф, и обзвоните все службы. Весь персонал через полчаса должен быть здесь, в холле. Весь, без исключений.
Поднимаясь в детскую, Люси поняла, что еще было не так. Брюки, которые неделю назад еле застегивались, болтались на талии свободно. Только теперь ей было на это абсолютно наплевать.
[1] The British Butler Academy (Лондон)
[2] Герой романа М.Митчелл «Унесенные ветром»
[3] Ms (англ.) — нейтральное обращение к женщине в англоязычных странах вне зависимости от ее семейного положения
2. Тьма истины
Пауза слишком затянулась. Аббатиса стояла, прикрыв глаза, и не шевелилась. Ни я, ни Тони не решались спросить, что она подразумевала, говоря «вы уничтожили будущее обоих миров». Впрочем, по сравнению с тем, что мы никогда не вернемся в свое время, это было чем-то второстепенным.
— Тебе надо отдохнуть с дороги и поесть, — наконец сказала, обращаясь к Тони, мать Апиенора (это имя оказалось в моих мыслях так, словно было там всегда). -Трапезная внизу, там же спальня для паломников. Справишься без моей помощи.
— Но… — попробовал протестовать Тони, однако аббатиса его оборвала:
— Мы поговорим позже!
Повернувшись, она шагнула в тень колонны и исчезла.
Тони бессильно сполз спиной по стене и сел на пол, уткнувшись лбом в колени. В этой позе было столько отчаяния, что я не решалась его беспокоить.
Это не было неожиданностью. Мы отдавали себе отчет, что наш поход во Фьё может оказаться совершенно бессмысленным и бесполезным. Но мы гнали от себя эти мысли: подумаем об этом, когда придет время. Я изменила своему принципу просчитывать худший вариант и повела себя как Люська: происходит то, чего больше всего боишься, а значит, думать об этом не стоит.
Черт с ним, с будущим. Мы уничтожили кольцо, и до того момента, как я окончательно переместилась в средневековый Скайхилл в теле Маргарет, прошел почти год. С миром ничего особенного не произошло. Что такое будущее, в конце концов? Если подумать, будущего вообще не существует. Это просто вероятность. Прошлое невозможно изменить, потому что все уже произошло. Но будущего еще нет, и никто не знает, каким оно будет. Таким? Сяким? Эдаким? Каким-то да будет. Если бы будущее было материально и мы его убили, как сказала эта старая вобла, все остановилось бы в тот самый момент — в мастерской мистера Яхо. Так что не стоит забивать себе голову судьбами мира. Лучше подумать о том, что будет с нами.