— Благодарю, Ваше Величество, — от улыбки посла, одетого в смесь местных и санглатских одежд, черноволосого и загорелого, веяло неискренностью. Впрочем, мне было всё равно — главное, чтобы наши цели совпадали, а отношения протекали ровно.
— Сообщите же мне, что стало целью вашего визита, — без моей отмашки они не могли говорить о деле, так что я предпочёл закончить с любезностями и перейти к сути.
— Ваше Величество, — герцог снова поклонился. — Мой великий правитель, Император Карнеол Шестой, прозванный Богобоязненным, услышал о волнениях в вашей стране. Один из принципов Санглата гласит — не вмешиваться в чужие войны, однако то, как быстро и эффективно вы расправились с врагом, позволило Императору счесть ваш потенциал… небезынтересным для Империи.
Интересно, он сам понимает, как оскорбительно это прозвучало?
— Что же именно заинтересовало моего венценосного брата? — ровным голосом произнёс я. — И какие выгоды он усматривает в этом для своей страны?
— Император повелел мне передать вам следующее послание, а затем выслушать ваш ответ на него, — герцог полез за пазуху и вытащил оттуда свиток. Он откашлялся и начал:
— Послание Геневису Первому, королю Гротлингскому, от Карнеола Шестого, императора Санглатского.
О венценосный брат мой! До Нас дошли слухи о тех беспокойствах, что причиняют тебе мятежники и предатели. В своё время Мы всецело поддерживали твоего отца, и ныне хотим выразить такую же поддержку…
«Интересно», — думал я, слушая заковыристые дипломатические формулировки, — «почему себя он называется на Вы, а меня на ты?»
— …и оттого столь радостной вестью стало Нам сообщение о победе твоей, — закончил посол часть с поздравлениями. Я молча кивал, даже не особо вслушиваясь. Всё это было лишь данью традиции, и, думаю, победи мятежники — император прислал бы им точно такие же поздравления. Санглату было всё равно, кто сидит на троне Гротлинга, пока в нём ничего не меняется.
Однако, в нём уже менялось многое и должно было поменяться в дальнейшем ещё больше. И это могло кому-то не понравиться.
— Однако, — все большие проблемы начинаются со слово «однако», пронеслось у меня в голове, — также Мы слышали и о средствах, коими достиг ты своей победы.
Началось. Я закатил глаза.
— Безусловно, Богиня Смерти занимает своё место в пантеоне Богов по праву, — монотонно провозглашал посол, — однако не стоит забывать и о том, что Клорас — высший и главный из всех Богов. И не к нему ли надлежало обратиться праведному государю в случае беды? Не благословение ли Клораса прикрыло бы войска лучше, чем преобразование человека в богомерзких тварей?..
Горгульи у трона переглянулись. Лица их стали недовольными… и грозными. Что ж, для этого я их сюда и привёл.
Конечно, они ничего не сделают послу. Но они запомнят и расскажут своим. И скоро все монстры твёрдо усвоят: чужаки не любят их. А свой король — поддерживает и выгораживает перед чужаками. В случае какого-то конфликта — они будут знать, на чью сторону встать. К тому же, это исключает любой бунт: я — их единственный гарант мирного сосуществования с людьми.
— И ещё один слух, — посол уже подходил к концу свитка, — что изрядно озадачил и огорчил Нас — о неких гонениях на служителей Культа Светлого Шарда, о Патриархе и Епископе, что были заточены за решётку лишь за то, что осмелились сказать слово против твоей воли. Мы признаём твою королевскую волю, но не следует путать её с божественной!
Прочтя ещё несколько абзацев в том же духе, посол ещё раз поклонился и замер, отступив на шаг назад, к своему «коллеге». Их глаза смотрели выжидающе.
Я оглянулся сначала на Тилля, затем на примархов.
— Патриарх культа Светлого Шарда, — начал я — медленно, величественно, как положено королю, — находится сейчас здесь, многоуважаемые послы. Как и Верховный Лич культа Смерти. Думаю, все согласятся, что эти двое превосходят нас в вопросах богословия, и поправят и меня, и вас, если в ходе разговора мы в чём-то ошибёмся.
Сглотнув, послы кивнули. Возможно, им это не понравилось — но возразить они ничего не могли, скованные собственной религией.
Что ж. Нужно было достойно ответить тем, кто решил полезть со своим уставом в чужой монастырь.
Глава 3 — Международные отношения II
— Итак, — начал я. — Ответ Карнеолу Шестому, императору Санглатскому, на его послание, от Геневиса Первого, короля Гротлинга. Прежде всего, Нашему Королевскому Величеству хотелось бы поблагодарить тебя, венценосный брат, за те слова, что…
Да, я не удержался от ответной шпильки — теперь уже я был на «вы», а он на «ты». На самом же деле, произнося эту часть — велеречивую и пышную — я продолжал продумывать вторую. Ту, что действительно имела значение для международной политики.
— …и рады тому, что мы остаёмся добрыми соседями и союзниками, — закончил я. — Что же касается вопросов, столь обеспокоивших тебя, венценосный брат, то с радостью хотим Мы развеять твои заблуждения, в которые ввело тебя неполное знание ситуации.
Я сделал паузу и поглядел на послов. Пока их лица оставались ровными, а глаза глядели оценивающе, даже испытующе.
— Прежде всего — о двух нерадивых пастырях, — продолжил я. — С прискорбием вынуждены Мы сообщить, что один из них оказался подлым предателем не только Короны, возглавившим заговор против Нашего Величества, но также и против веры, что все мы чтим. Епископ Растонский выдал себя как поклонника богопротивного культа Тёмного Шарда, и за это гнусное деяние, а также другие свои преступления, был наказан.
Всё так. Факты остаются фактами, свидетелей у нас полно, и с епископом они ничего не смогли бы мне возразить, будь он даже лучшим другом императора. А вот со следующим пунктом будет сложнее.
— Патриарх культа Светлого Шарда также был снят со своей должности, но по иной причине, — я внимательно следил за послами-фанатиками. — В нелёгкое для страны время дерзнул он подбивать народ к бунту против своего Короля, оскорбил своего покровителя и повелителя гнусными наветами на Корону…
— Прошу прощения, что перебиваю вас, Ваше Величество, — неожиданно ожил «местный» посол, — но…
— Говорите, граф, — милостиво прервался я.
— Вы, несомненно, являетесь покровителем и повелителем всего Гротлинга, — косясь на Верховного Лича, заявил он. — Но всё же иерархи Культа Светлого Шарда вне вашей власти — над ними властен лишь Клорас…
Ага! Попался! Словесная ловушка захлопнулась, и мне осталось лишь прихлопнуть добычу.
— Разумеется, граф, — я смиренно наклонил голову. — Я так и сказал: бывший Патриарх оскорбил своего покровителя и повелителя — великого Клораса — гнусными наветами на корону. Патриарх культа должен быть образцом благочестия и праведности. Разве столь недостойное его поведение — не оскорбление Клорасу? Разве не должен быть Патриарх-грешник лишён своего звания?
— Но, Ваше Величество… — граф сделал последнюю попытку вырулить ситуацию в свою пользу. — Клорас повелел нам не судить Слуг Своих, лишь Он может делать это…
— Так и было, граф, — кивнул я. — Именно Он и судил Патриарха. Я лишь выполнил Его волю после того, как суд был окончен.
С нескрываемым удовольствием следя за вытягивающимися всё больше лицами послов, я коротко пересказал им сцену у храма.
— …свидетелем чему была вся толпа, собравшаяся на проповедь перед храмом, — закончил я. — Я надеюсь, герцог, что вы перескажете этот случай своему императору, дабы венценосный брат мой не пребывал в заблуждениях и неведении.
— Р-разумеется, Ваше Величество, — я ощутил, как послы сдали позиции. Только что они стояли тут, такие праведные, перед кающимся грешником — и вдруг уже оказывается, что их божество этому грешнику благоволит!
Что до меня, то я давно понял, насколько сковывает религия тех, кто пытается использовать её в качестве политического инструмента. Да, она открывает многие возможности (а здесь, в мире, где магия реальна — ещё больше). Но святоша вынужден блюсти свой моральный облик, а в споре с ним всегда есть куча доводов, против которых он не имеет права что-то возразить.