Ваш приезд дал мне новую надежду. Говорят, вы ни разу не потерпели неудачу. Идеальный послужной список, который просто требует новой, блестяще выполненной задачи, не согласны? Или вы сделали карьеру только на простых поручениях, которые по плечу любому дураку?
— О, умерьте пыл, — бросил Себастьян. — Оскорбления на меня не действуют. Мой ответ все тот же по вышеуказанным причинам. Дело не в том, желаю я помочь или нет. Решающий фактор — местопребывание вашей жены.
— В таком случае позвольте мне добавить еще одно, — холодно выговорил Леопольд и взглянул на ближе всех стоявшего к двери стражника. — Иди убей второго… нет, он еще может пригодиться Ворону. Убей мальчишку.
Себастьян оцепенел, не веря собственным ушам. К сожалению, он ничуть не сомневался, что, если не склонится перед волей герцога, Тимоти через несколько минут будет мертв. Человеческая жизнь ничего не значила для подобных деспотов. Всего лишь средство добиться своего. Не сталкивайся он с людьми такого типа, мог бы посчитать, что герцог блефует. Но намерения последнего абсолютно серьезны, в этом можно не сомневаться.
Подавив взрыв своих эмоций, Себастьян бесстрастно обронил:
— Вы меня убедили. Оставьте ребенка в покое.
Леопольд кивнул, отозвал своего «волкодава» и снова заулыбался, пыжась от тщеславия и торжествуя победу. Неужели посчитал, что Себастьян выполнит вырванное у него силой обещание?
— Интересно, — приветливо заметил он, в полной уверенности, что добился покорности Себастьяна, — ведь мальчишка вам не родственник: по крайней мере, мне доложили, что сходства между вами нет никакого. Почему вы готовы нарушить клятву ради него?
— Я взял на себя ответственность за него, пока мы не найдем ему добрых приемных родителей. Он сирота.
— Весьма похвально, — кивнул Леопольд. — Теперь, когда мы пришли к дружескому соглашению, вам понадобится это.
Он вынул из кармана миниатюрный портрет и уронил на топчан.
— Она взяла новое имя, но лица не изменишь.
Довольно спорное утверждение, но Себастьян не стал возражать.
— Какая она была?
— Вспыльчивая…
— По отношению не к вам, — уточнил Себастьян, — к другим.
— Вспыльчивая. И не важно, с кем при этом имела дело, — настаивал герцог. — Тщеславная, жадная, надменная, избалованная. Она из богатой семьи.
— Но почему не вернулась к родным, вместо того чтобы убегать?
— Они запретили ей выходить за меня замуж, — признался герцог, слегка краснея. — А когда она ослушалась, велели не показываться им на глаза. Она для них все равно, что мертва.
А вот это задело его за живое. Если прежде Себастьяну было все равно, сейчас он симпатизировал беглянке.
— Прошу вас непременно ответить на следующий вопрос: те люди, которых вы посылали в Англию, убиты или просто боятся вернуться к вам с пустыми руками? Им угрожали наказанием в случае провала?
Герцог снова вспыхнул от гнева, но небрежно махнул рукой.
— Возможно, но какое это имеет значение?
— Для меня имеет. Я должен знать, стоит ли мне остерегаться.
— Человек вашей профессии всегда должен остерегаться, независимо ни от чего.
Себастьян молча признал его правоту. Кроме того, он задал слишком много вопросов о работе, делать которую не собирался.
— Мы уедем утром, — сообщил он герцогу.
— Прекрасно, — кивнул Леопольд и взглянул на стражников. — Проводите Ворона и его человека на постоялый двор, — велел он и, словно что-то вспомнив, добавил: — Мальчик, разумеется, останется здесь.
Себастьян не пошевелился.
— Нет, — коротко бросил он.
— О да. Не в камере, разумеется. В этом нет необходимости. Но он будет в замке. Неужели вы действительно посчитали, что я отпущу вас… без гарантий? Привезете герцогиню, и мальчика отдадут вам вместе с полагающимся гонораром.