Ректор моего сердца - Миленина Лидия

Ректор моего сердца

Пролог

Невыносимая тревога заливает мое сердце. Мама обнимает меня, в ее зеленых глазах тоже стоит страх.

— Астер, милая моя! — она прижимает мою голову к груди, и я начинаю неудержимо плакать. — Будь здесь, хорошо?! С Варвитой, — она указывает на няню.

В лице пожилой женщины тоже застыл ужас.

— Мамочка, не уходи, пожалуйста! — кричу я сквозь слезы, обнимаю ее за шею, прижимаюсь сильнее и сильнее. Не хочу отпускать. Пятилетняя девочка не понимает, что бывают моменты, когда женщины должны сражаться наравне с мужчинами. Мама не должна, не может уйти туда, на стену, где с поднятыми руками стоит мой отец. Где волна огня затапливает ров, подбирается к крепостной стене.

Мама должна быть здесь, со мной, в безопасности…

Но она мягко отводит мои руки.

— Я нужна твоему отцу… там… — говорит она. — Я должна… Им не справиться без меня!

Она поднимает меня на руки и передает Варвите.

— Если … если мы с папой не вернемся, Таунсен позаботится о тебе… Варвита, — в мамином лице появляется властность. — Не пускайте сюда больше никого.

Она снова смотрит на меня мягко, но с горечью

— До свидания, моя маленькая… — целует меня в щеку, в макушку… Я плачу и, как в тумане, вижу, что и у нее лицо залито слезами.

Я вырываюсь, чтобы повиснуть на матери, но Варвита держит крепко. Няня всегда это умела. Добрая сильная старая няня, которая кажется сейчас врагом, отрывающим от матери.

Словно во сне, я вижу, как мама — высокая, стройная в длинном прямом платье идет к двери. Она распустила волосы — значит, будет сражаться магией. Так сила струится свободнее, это я знаю даже в свои пять лет. Прямые каштановые волосы лежат на плечах, ниспадают до пояса. Даже сейчас я думаю, какая же она у меня красивая…

Мама приоткрывает дверь:

— Прощай, Астер… жизнь моя… — очень тихо, словно не хочет, чтобы я услышала, говорит она и смотрит на меня полным боли взглядом.

Но я слышу ее слова и плачу сильнее.

Дверь закрывается, а мое детское сердце понимает, что вся прежняя жизнь, мое детство, мое счастье, моя радость навсегда отрезаны от меня. Впереди что-то страшное. Страшнее любых сказок.

* * *

Два часа няня читала мне сказки, гладила по голове, успокаивала. Но я вырывалась, подбегала к окну, залезала на стул и пыталась разглядеть на крепостной стене две маленькие фигурки. Из западного крыла их было не видно — лишь наступающий огонь и дымное марево над полем, где стояли вражеские маги.

Но я не оставляла попыток. Казалось, если смотреть внимательнее, старательнее, я обязательно разгляжу. Его черноволосую голову и красный плащ, ее зеленое платье и воздетые вверх тонкие руки…

Но я ничего не видела. Лишь огонь и дым, черные смерчи и огромные синие волны, встающие на месте огня. Все это разбивалось о наши стены. Я слышала лишь отдаленные удары — словно кто-то колотил об стену бревном, и звуки, похожие на взрывы. В такие мгновения все внутри меня сжималось, и я опять принималась плакать.

А потом вдруг все стихло. В один момент. Повисла тишина, словно кто-то опустил занавес… Няня испуганно подняла глаза.

И тут в дверь постучали. Варвита приложила палец к губам и сделала круглые умоляющие глаза — помолчи, девочка — и подошла к двери.

Я застыла на стуле.

— Это я, Таунсен… — послышался из-за двери усталый голос одного из приближенных отца. — Варвита, открой…

Няня открыла. Он стоял на пороге, опираясь на длинный старинный меч. Такие я видела лишь в антикварной оружейной отца. Ими ведь давно никто не пользуется. Но говорят, меч помогает направлять магию.

— Они все полегли, — глядя в глаза Варвите, сказал Таунсен. Как будто рядом не было меня, и он думал, я не пойму, что это значит. Но я поняла. А Варвита пискнула и зажала рот рукой.

— Мои папа с мамой… умерли? — шепчу я.

— Да, девочка… — он обреченно посмотрел на меня, видимо, у него не было сил скрывать горькую правду даже от ребенка. Несколько мгновений я не могла поверить. Хотела разразиться плачем, но слезы как будто застряли в груди, настолько невозможным казалось то, что он сказал.

Таунсен решительно подошел и взял меня на руки. Я не сопротивлялась.

— Нужно уходить, — коротко бросил он Варвите. — Я позабочусь о девочке. Прости, Астер, но отныне ты не сможешь быть дочкой своих родителей. Будешь говорить, что ты дочка служанки. Илона, допустим… Гварди. Поняла меня…? — он чуть отстранил меня и заглянул в лицо. Я кивнула. Я понимала. Не все и не до конца. Но понимала, что мамы с папой больше нет, а я больше не должна зваться той, кто я есть. — Твои родители погибли не для того, чтобы и ты разделила их участь. Нужно спешить… Скоро вся эта магическая шваль будет здесь…

Я держалась за шею Таунсена, когда он нес меня вниз по лестнице, потом бесконечными подземными переходами. Не плакала. Слишком глубоко я была ранена, слишком больно и страшно мне было.

Иногда Таунсен творил магию, чтобы запутать следы, если враги найдут путь в подземелье. Они нашли. Когда сзади послышались крики, Таунсен бросился бегом, прижимая к плечу мою голову, чтобы случайно не ударить о стену в темноте. Засветить магический огонь не отваживался, видимо, боялся, что так нас найдут.

Впрочем, нас все равно обнаружили. Крики приближались. Еще пара поворотов, и они будут рядом.

— Вот сюда! — Таунсен поднял меня выше, чтобы я зацепилась руками за края круглого отверстия в потолке. Сквозь него лился лунный свет. — Вылезешь — и беги прямо в лес! Я за тобой… Только поговорю тут с нехорошими ребятами…

— Нет, Таунсен, я хочу с тобой! Пойдем сразу! — шепчу я.

— Вылезай и беги в лес! Шевели своими короткими ножками так быстро, как можешь! — гневно и громко прошептал он мне. Поднял меня на вытянутых руках и затолкнул в отверстие. — Беги быстро, прямо в лес! Поняла?! А то ремня получишь! — услышала я снизу. И вслед за этим донеслось доброе и усталое: — Сейчас приду, уже скоро… Беги, дитя, главное, беги..

Я не испугалась ремня. Что-то другое. Наверное, мой детский разум понимал, что все эти люди — мои родители, да и многие другие, кто стоял на стене и погиб на ней — умерли не для того, чтобы меня схватили. Я понимала то, что сказал Таунсен. Они умерли не для этого.

Пятилетняя девочка поднялась на ноги, лишь пару мгновений смотрела на дыру в земле, кусала губы. А потом припустила со всех ног к деревьям, что стояли, как темные силуэты в свете луны и звезд.

Я бежала быстро, как могла. Пару раз споткнулась и упала, но тут же поднялась и побежала дальше. Когда почти добежала, совсем запыхалась, в боку кололо. Я обессилено остановилась, попробовала отдышаться. И бросила взгляд назад.

Оттуда, где был выход из подземелья, вырывался столб алого пламени.

«Вот и все!» — пронеслась в голосе странная мысль.

«Нет, не все! — внутри меня словно родился другой голос — взрослее, умнее, увереннее моего. И куда более упрямый. — Пока ты, Астер, жива, не все. Просто беги быстрее!»

Я выдохнула и припустила в лесную чащу. про которую мне прежде рассказывали страшные сказки. Знала, что Таунсен не придет за мной. Знала, что он тоже погиб. Знала, что мне никто не поможет. Но я должна бежать, пока есть силы. И когда их не останется — тоже.

Я последняя. А последние не имеют права умирать.

Глава 1

Пока студентки записывали результаты лабораторной работы, я любовалась рукотворным водопадом на стене. Перламутровые, играющие в дневном свете струи бесшумно лились в специальный поднос, от которого вдоль стены тянулся желобок и приводил к большому бассейну в дальнем конце зала.

У нас, водников, всегда так — везде вода. В каждой аудитории, в каждой комнате. Например, вот этот водопад вместо классной доски. Преображая его форму, я показываю адептам магические формулы, демонстрирую картины из истории водной магии. А в бассейне мы держим элементалей.