«Прогонишь нас навсегда, исчезнешь с нами. Не мы твои враги, но ты сам. Только тебе решать, бороться или заснуть».
И она распалась на сотни пыльных мотыльков, которые разлетелись во все стороны и утонули в тумане, за которым виднелись хвойные леса, такие же серые, как глаза Эстер. Неподалёку плескалась вода. Её звук приближался. Пахнуло морским ветром. Поток воздуха ударил в лицо, развеял мглу, и тотчас же показалась водная гладь. Она была везде. Кругом одна вода, лишь где-то вдалеке, где исчезли мотыльки, немыми стражами стояли стройные ели.
Туман возвращался, невзирая на ветер. Волны приближалась. Ещё немного, и они дотронутся до подошв его ботинок.
Локоть страшно заболел, и он снова упал на спину, больше не стараясь встать. Не сейчас. Сил не осталось.
Над ним прокатился многократный смех Эстер. Зрение постепенно заволакивало дымкой.
Он вновь побеждён. Фантазии в который раз одержали верх над рассудком.
Ничего удивительного. Этим местом правят призраки. И отчего же он ещё живой?
Но, возможно, что он так же мёртв, как и всё окружающее его в этом мире тьмы. Такое же неживое, ненастоящее, иллюзорное…
Нет, он ошибался. Всё настоящее. В том числе и этот кошмар, который воссоздал из теней он сам. Ничто не бывает нереальным. И он сбежит отсюда, как только найдёт в себе силы писать и сражаться дальше…
Это утро было не похоже ни на одно другое. Феликс проснулся от приступа удушья. Когда он с трудом разомкнул слипшиеся веки, в его глаза ударил ядовитый солнечный свет, источавшийся из щели в плотных занавесках. Нос заложило, словно бы в него залилась вода. Горло сдавило накрепко. Феликс вжался в подушку, захлёбываясь невидимой водой. Привкус металла осел на языке, пока Феликс жадно ловил ртом воздух, пытаясь заполнить им сдавленные лёгкие. А душа продолжала тонуть. Тонуть и задыхаться не то зеленью, не то пылью.
Едва ему полегчало, Феликс отвернул голову от луча солнца, палящего глаза из-за занавесок, и его тело обмякло под тяжестью пережитого.
Вынырнув из одного сна, он утонул в другом.
— Так что ты намерен делать, Создатель?
Снова здесь. Снова этот туманный Шеол. И снова Эстер, стоящая позади него, мягко положила руки на его высокие плечи. Он уже не лежал. Твёрдо стоял на ногах, вдыхая далёкое море, а его правую руку холодила тяжёлая шариковая ручка.
— Раз ты начинаешь вспоминать, кто ты, зачем и почему, не пора ли тебе задуматься о планах на будущее? — заговорило его творение. И ни намёка на насмешку.
— А есть ли смысл в таком будущем? — сказал он, и Эстер крепко прижалась к его спине, не отпуская плеч.
— В любом будущем есть смысл. И после смерти есть будущее. Заметь, я вовсе не сержусь на тебя за то, что в последней книге ты всё-таки убил меня. Убийства у тебя в крови, господин писатель. Попробуй доказать обратное.
Его губы растянулись в неполной улыбке. Автору триллеров против такого трудно поспорить. Да только никак не рассчитал он на то, что начнёт убивать наяву.
— Никто этого не знал, и ты тем более, — отозвалась Эстер на невысказанные мысли. — Что поделать, ты пытался всё исправить. Похвально, мой Создатель! Мне понравилось! Но я хочу ещё!
— Эстер, ты мертва. Я убил тебя и не собираюсь воскрешать. И я больше не собираюсь тебя слушать.
Его раздражение нарастало с каждым словом. Уж лучше бы он вернул к жизни Алину, будь у него выбор. Будь у него хоть какой-то шанс. Да пусть была бы хоть бумага!
— Тебе придётся меня слушать! У тебя никого не осталось, кроме меня! Я нужна тебе!
Не успел он и моргнуть, как Эстер уже стояла перед ним, кривясь от обиды и злости. Зубы оскалились, ноздри шумно ширились, грудь вздымалась, заставляя брошь на платке неестественно ярко переливаться серебром.
— Уже нет, — прошипел Феликс. — Я заставлю тебя исчезнуть. Я вычеркну тебя из моей головы!
— О, Боже мой! О, Создатель! — с издёвкой воскликнула Эстер. — Я твоя, делай со мной, что пожелаешь! А как же быть с Алиной?
— Я найду её. Она должна быть где-то здесь, в призрачном мире, без неё я не уйду…
— Её здесь нет, Создатель, и никогда не было!
— Тебе-то откуда знать! — зашипел он, ткнув пальцем в её лоб. Холодный как металл… или могильная плита.
— Я знаю всё то, что знаешь ты, разве нет? — её лицо вдруг смягчилось, в ледяных глазах сверкнуло тепло. — Пораскинь мозгами, автор детективов, почему она не откликнулась ни на один твой зов, ни на один твой крик, сколько бы ты ни взывал к её имени? А может, она прячется?
— А может, — передразнил Феликс, — она за той стеной тьмы, куда мне ещё не пробраться?