Оказалось к тому же, что он - бывший оперативный работник, человек героической профессии. Отважный и справедливый. Умеет постоять не только за себя, но и за других. Он и наших ребят начал воспитывать в том же духе.
– Крепче на ногах нужно стоять, парни. Слабым быть стыдно. Слабый - просит, сильному без просьбы дают. За слабым гонятся, от сильного убегают.
Как-то он зашел в спортзал во время урока, постоял в дверях, с усмешкой наблюдая, как мы по очереди пытаемся перепрыгнуть через старого, заплатанного во многих местах коня на растопыренных ногах-деревяшках. Надо сказать, что это было основное наше занятие на уроках физподготовки. И довольно безуспешное. С таким же успехом мы подтягивались на турнике и прыгали со скакалкой, которая назойливо путалась в ногах. Но нам этого хватало. И наша любимая учительница физкультуры (Скакалка) большего от нас не требовала.
– Ерундой вы занимаетесь, - сказал Саша Волчков, когда Скакалка закончила урок и ушла из зала. - Не мужское это дело. Вы не козлы и не обезьяны. Вы - будущие бойцы по жизни. Ну-ка, вот вы трое, задайте мне трепку.
Трое самых здоровых наших пацанов во главе с Серегой Никишовым с удовольствием набросились на Сашу Волчкова. И тут же разлетелись во все стороны. Как стайка воробьев при виде кошки. Во всяком случае, так же стремительно. Будто от одного его взгляда.
– Класс! - сказал Никишов, сидя на полу и почесывая «репу». - Я и с коня так не падал.
– Боевое самбо, - небрежно объяснил Волчков. - Для настоящих мужчин. Могу поделиться опытом.
И с этого дня в нашей школе стал действовать кружок спортивной борьбы под руководством крутого «химика». Я, конечно, тоже стал ходить на эти занятия, но почему-то очень быстро к ним охладел. Наверное, потому, что не люблю я людей ногами по лицу бить. Не в моем характере.
А занятия единоборствами одобрил даже наш директор Семен Михалыч.
– Пусть лучше дерутся в спортзале, - заметил он, когда Скакалка высказала свои ревнивые претензии, - а не во дворах и не в коридорах вверенного мне учреждения.
Но вдруг что-то случилось…
Я задержался после уроков в кабинете химии, дежурил. Алешка пришел мне помочь. Он уселся на место преподавателя, смотрел, как я протираю тряпкой столы, и делился своими впечатлениями за день. А также своими открытиями.
– Дим, как слизняк пишется? Эх ты! СлЕзняк! Потому что это - плакса, из него все время слезы текут.
Потом вдруг зачем-то выдвинул ящик в столе.
– Ой, Дим, кто-то забыл! - и протянул мне хорошо знакомую зеленую тетрадь.
Я взял ее:
– Это нашего Волчкова тетрадь. - Зачем-то пролистнул. Из нее выпал небольшой листок.
Я его поднял: длинная химическая формула. Ага! Здорово! Задание на следующий урок. Есть возможность отличиться. Без запинки ответить - «что сие значит?». Это, например, сложный состав - пирог с грибами.
Быстренько переписав формулу, я сунул листок на место. И очень вовремя - в кабинет буквально влетел Саша Волчков, бросился к столу:
– Дима, я тетрадь здесь не оставил?
– Оставили, - успокоил я его. - Она в столе.
Волчков рывком выдвинул ящик, схватил тетрадь и тоже ее пролистнул. Вздохнул с облегчением.
– Рано радуетесь, - хихикнул ему вслед Алешка. Естественно, когда за Волчковым закрылась дверь.
Сегодня была моя очередь навестить в больнице Евгения Ивановича. И я рассчитывал, показав ему загадочную формулу, получить на нее ответ: блинчики с мясом.
Алешка поехал со мной. Но сначала мы зашли в учительскую и забрали для Кажется-Жени пакет с фруктами.
Евгений Иванович очень нам обрадовался. Видно, ему было скучно - его сосед по палате спал, отвернувшись к стене и натянув на голову край одеяла.
Вид у нашего учителя был уже ничего. Синяки и ссадины на лице локализовались, но рука была еще в гипсе.