— Это всё, что я знаю, — заверил он, закончив речь.
Я молча кивнул и вытащил из сумки горсть золота. Не веря своим глазам, торговец подставил руки. Он с недоверием взирал на перекочевавшие к нему осколки статуи, даже поднёс их к лицу, словно ожидая, что они вот-вот исчезнут. Я невозмутимо полез в сумку за второй горстью, одновременно слегка дёрнув левой рукой, вытряхивая из рукава тонкое лезвие, похожее на острую спицу. Пока торговец таращился на золото в моей правой руке, я резко взмахнул левой, вогнав спицу ему в ухо.
— Ты же обещал его отпустить, если он всё расскажет, — укорил Корд.
— Разве? — удивился я. — Я обещал заплатить и сделал это. Про жизнь и свободу не было сказано ни слова.
Особняк купца охранялся на удивление плохо. В сторожке у ворот, скорее всего, сидели стражники, вероятно телохранители присутствовали и в доме, но окружающую территорию никто не патрулировал, не было даже сторожевых псов. Видимо, купец имел достаточные связи с преступными авторитетами Гавани, чтобы не беспокоиться о мелких грабителях — тем более что сорвиголовы, рискующие игнорировать волю городских бандитских главарей, быстро своих голов лишались.
Мы с Кордом без особого труда преодолели стену и проникли в дом через окно. Там мы разделились — Корд отправился в подвал, искать пленных, а мне предстояло найти и допросить купца. Поднявшись по лестнице, я увидел, что дверь ближайшей комнаты выломана. Это явно не могло считаться нормальным положением дел. Следовало бы сразу развернуться и покинуть территорию особняка. Будь я один, непременно так и поступил бы, но Корд наверняка заупрямится и всё равно придётся выяснять, что здесь произошло, прежде чем удастся его убедить. К тому же, оставалась вероятность, что пленные лесные взбунтовались и вырвались на свободу, а теперь прячутся в доме в ожидании возможности скрыться.
Первая комната оказалась пуста. Вторая и третья тоже. Очевидно, двери просто выламывали подряд, не зная, есть ли кто внутри. Так нападающие могут поступать только в том случае, если ничуть не опасаются сопротивления. Видимо, мои предположения о защищённости купца были ошибочны, а наружную охрану попросту вырезали. Такое совпадение — нападение неизвестных на дом прямо перед нашим вторжением — мне совсем не нравилось. Я быстро проверил остальные комнаты и обнаружил только нескольких убитых телохранителей. Никаких следов купца, пленных лесных или нападавших. Либо они уже ушли, либо у Корда сейчас большие неприятности.
Я со всех ног помчался вниз.
Торк небрежно вытерла рукавом трудовой пот со лба и бросила взгляд на висящую на цепях на стене окровавленную тушу, в которой не каждый с первого взгляда признал бы человека. Пыточная в подвале дома купца оказалась не так уж плоха — хотя, конечно, не сравнится с храмовыми застенками, и инструментов маловато, и сработаны они более топорно — правда, хозяин вряд ли когда-нибудь предполагал, что ему придётся прочувствовать происходящее в этой комнате на собственном опыте.
— Браво, браво, — протянул Орвус, беззвучно сведя ладони, изображая аплодисменты. — Жаль, нельзя повторить на бис. Вот только, по моему скромному мнению, вырывание языка в конце было немного излишне.
Торк с неприязнью взглянула на инквизитора, рассевшегося в противоположном конце помещения в кресле, которое по его повелению принесли с первого этажа дома храмовники, с бокалом вина в руке. Он прохлаждался, пока она работала, а теперь ещё смеет попрекать тем, что она слегка увлеклась. В конце концов, купец уже трижды повторил всё, что их интересовало, и слушать дальше его бормотание и стоны было совсем ни к чему.
— Не надо хмурится, Торк, — наигранно улыбнулся инквизитор. — Ваш подход к делу впечатляет! Кто был вашим учителем? Впрочем, не утруждайтесь, один только Поцелуй Мастера говорит о многом. Великий и непревзойдённый магистр-экзекутор Флавий Оренто, — Орвус многозначительно ткнул пальцем вверх, — жаль только, что он не дожил до наших дней.
Торк хотела было вспылить, но вспомнив, с кем имеет дело, а в особенности о знаке Первостепенной Силы, подавила приступ гнева. Опустив окровавленные руки в специально подготовленную кадку с водой, она принялась тщательно вымывать их. Вода быстро окрасилась в алый цвет, но Торк, вопреки здравому смыслу, забавлялась игрой красок, будто её руки были не в крови замученного человека, а запачканы акварелью. Да, в такие минуты Торк казалось, что она выдающийся художник, инквизитор всегда творчески подходила к процессу дознания.
«Животное», — подумал Орвус, продолжая улыбаться.
На купца, да прибудет его грешная душа в свете, инквизиторы вышли довольно быстро. Про — хитрый лис, обводивший святую инквизицию вокруг пальца уже который год — был жестоко наказан. Отступник выдал всю имеющуюся информацию и даже ту, в которой инквизиторы и не нуждались, правда, бедняга не пережил дознания. Дело оставалось за малым. Бокан и отряд храмовников захватили дом купца, смяв безалаберное сопротивление. Всеединый верно указал путь инквизиторам, и вскрытый ларец явил на свет группу лесных, которых уже готовили к продаже. Со слов купца стало ясно, что поспели храмовники вовремя. Ещё бы час-два, и добыча уплыла бы с заморским кораблём в края столь далёкие, где слово Всеединого становится пустым звуком, а власть Храма меркнет в снегах и морозах.
— Ты закончила, Торк? — спросил Орвус. — Нам пора выдвигаться. Бокан почувствовал опасность, а это значит, что лесных разыскивают. Мы и так уже задержались на четверть часа.
— Орвус, как ты получил знак силы? — Торк пропустила предостережения мимо ушей. — Сколько я тебя помню, ты всегда слыл лизоблюдом и снобом. А Палур? Да вас все считали... гхм, ну ты понимаешь меня. И тут вдруг ты встаёшь чуть ли не на одну ступеньку с Боканом. У тебя меняется тембр голоса, проскальзывают командные нотки. Зачем этот маскарад, Орвус?
Инквизитор хитро прищурился. Размяв якобы затёкшую шею, он одним глотком осушил стакан:
— Тебе что-нибудь говорит словосочетание квантовая физика? — повёл бровью Орвус.
— Что? — Торк сморщила лоб, пытаясь понять, ослышалась она или инквизитор уже успел набраться.
— Понятно, — презрительно ухмыльнулся тот, поднимаясь с кресла. — Так ты закончила?
— Да.
— Тогда в путь! — инквизитор указал женщине на дверь.
Торк не стала вдаваться в полемику и выпытывать у меченного знаком Первостепенной Силы, что такое «квантовая физика». Придёт время, и магистр Девилиус сам ей всё расскажет. Должно быть, это какой-то новый метод дознания, о котором знает Орвус, но не знает Торк. Пусть! Пусть этот сноб насмехается. Когда Торк получит знак, а может быть и Скипетр Инквизитора, когда кости наконец упадут в её пользу... тогда!
Дверь слетела с петель, словно её вышибло тараном. Торк сумела отшатнуться в последний момент. Орвус соображал явно быстрее. Вытащив из-за пояса Глас Божий, инквизитор направил оружие в направлении дверного проёма, который был окутан облаком пыли. Святой луч Всеединого сверкнул в затемненном помещении и с шипением врезался в стену. Орвус повторил попытку и призвал божественную силу. На этот раз жёлтый луч растворился в проёме. Что-то звякнуло. Послышалась ругань...
Я перескакивал через ступеньки, но понимал, что опаздываю. Снизу раздался грохот, затем я увидел отблески жёлтых вспышек, и моё сердце сжалось в комок. Я преодолел два пролета на одном дыхании. Внизу царил полумрак.
— Корд, — шепотом позвал я.
— Давай, Орвус! — кричала женщина. — Да снизойдёт гнев Всеединого!
— Корд! — чуть громче позвал я, прижимаясь к стене.
— Аааа... Лес мой отец, — услышал я стон. — Шипастую лиану тебе... ааа...