На несколько секунд немею. Сглатываю от волнения, кое-что припоминая.
Да, точно.
Отец не раз говорил мне не связываться с одним человеком.
И имя его — Владислав Вернер.
Глава 2
— Не знакомлюсь, — хочу закончить этот диалог как можно быстрее. Чтобы он ушёл, и у меня потом не было проблем, в которые люблю попадать.
А у этого Влада не такая уж и хорошая репутация, что даже мой отец побаивается его. Этот мужчина отчаянный, залезет в любое пекло.
Вернер молчит. Не отвожу от него взгляда. Зачем я вообще смотрю на него? Не даю тем самым уйти. Поэтому отворачиваюсь, надеясь, что это поможет.
Но только хочу сделать вид, что я здесь одна, как чужие пальцы касаются моего лица. Жёстко и грубо, из-за чего сердце падает вниз, куда-то в ноги.
Мою голову резко разворачивают к себе.
А я от страха неизвестности роняю сумочку, которая падает на туфли, клацая застёжкой о пол.
Не успеваю ничего сделать, как снова оказываюсь в плену тёмных, цвета шоколада, глаз.
— Со мной познакомишься, — произносит твёрдо, чуть прищуриваясь. И вот снова. Чувствую какую-то невидимую опасность, исходящую от него. И не зря.
Не так показывают девушке, что мужчина ею заинтересован. Не сдавливают щёки длинными пальцами, заставляя смотреть ему в глаза. А Вернер буквально принуждает.
И даже когда обхватываю ладонями его запястье, мужчина не отпускает.
А щеке больно. Особенно той, по которой недавно прошлась родительница. Но если та не оставила мне синяков, то эта хватка возможно.
А мне нельзя. Скоро у меня фотосессия без косметики. И вряд ли редактор обрадуется, что нужно искать замену на мою роль.
— А если не желаю? — цежу сквозь зубы, сжимая его запястье чуть сильнее. А ему хоть бы хны. Продолжает прожигать взглядом, от которого хочется убежать. Скрыться и больше никогда не появляться в поле зрения. — Кто вообще так знакомится? Это что, новые подкаты такие?
Начинаю злиться. Кто он такой, что позволяет себе такие вещи?
Влад хмыкает, но пальцы свои убирает. Облегчённо выдыхаю, когда снова чувствую долгожданную свободу.
На те несколько мгновений будто попала в клетку, прутья которой с каждой секундой всё сдвигались к центру. Сжимали так, что дышать становилось невозможно.
— Девушек же заводит грубость, — голос у него приятный. И Влад был бы с первого взгляда идеальным во всём, если не нёс всякую фигню.
— Не всех, — отрезаю, присаживаясь, чтобы поднять сумку и свалить отсюда раз и навсегда. Странное место с такими же шизанутыми людьми. И играть с ними я не собираюсь.
Только подхватываю пальцами свою вещь, как чувствую его рядом. До этого между нами было расстояние, а сейчас… Его нет.
Настолько, что вижу ботинки и ширинку перед своим лицом.
Сглатываю, когда он оказывается так близко.
Его ладонь оказывается на моём плече. Снова сжимает так сильно, что теперь я точно понимаю — синяки будут. А на моей бледной коже они всегда видны отчётливо ярко.
Вернер дёргает меня вверх. Что он затеял, не понимаю и от этого пугаюсь.
Мне не нравится, что он делает. Сначала смотрит словно хищник, который вот-вот набросится, а когда убегаешь, как самая настоящая жертва, аккуратно двигается за тобой.
А потом нападает. Рычит, хватает за лицо, смотрит, даёт отсрочку от смерти. А сейчас впечатывает свои пальцы в моё плечо.