Хвала Праматери, король не стал хватать меня за хвост. И даже за ухом чесать не стал — впрочем, ясно же, что он не любитель подобного. Он просто заставил смотреть в глаза, а потом спросил:
— И давно ты носишь это? — он ткнул пальцем в клеймо. Кожу мгновенно обожгло, но это было привычно.
Ответил я, не колеблясь:
— Тридцать лет, Ваше Величество.
Король тихо рассмеялся.
— Опытный. И как тебя зовут?
— Как пожелаете, Ваше Величество.
Ликиец попытался вмешаться, начал что-то говорить, но король почти сразу его перебил:
— Да, конечно, эти ваши непроизносимые имена… Неважно. У тебя были хозяева-женщины?
Увы, были. Я до сих пор не мог с уверенностью сказать, кто хуже: человеческие мужчины, больше напоминающие зверей, или их лживые, капризные, непостоянные женщины.
— Да, Ваше Величество.
— Девочки?
Я запнулся.
— Ты сможешь аккуратно, безболезненно лишить девственности четырнадцатилетнюю девочку?
Я вспомнил те пять раз, когда я делал это с женщинами рей-на. Им не было четырнадцать, но уверен, для них это прошло ещё унизительней и болезненней.
— Да, Ваше Величество.
Король фыркнул, отпустил меня. Снова прошёлся мимо нашей шеренги.
— Ладно, пусть будет этот.
— Вы подарите его сами, Ваше Величество? — поинтересовался ликиец. — Сейчас?
Король отмахнулся.
— Нет. Ты. Только приведи его в порядок. И одень. Она же ещё ребёнок, в конце концов.
— Да, Ваше Величество. А остальные?
— Забирай себе, — в голосе короля появилась скука. — Продай. Пользуйся. Как хочешь.
— Благодарю, Ваше Величество.
Король кивнул и направился к двери. Мы склонились в глубоких поклонах.
— Рей-на!
— Да, Ваше Величество, — ответил я, понимая, что остальные из нас стали для него такими же невидимками, как дворцовые рабы.
— Сделаешь ей больно, сдеру с тебя шкуру.
— Да, Ваше Величество. Я не посмею причинить боль… госпоже.
Дверь за королём закрылась — и нас снова повели по бесконечным коридорам, мимо придворных, купающихся в одуряющем аромате (вони, как нам казалось) и блеске драгоценностей, которые так почитают люди. Я ловил взгляды леди, стоящих под руку с кавалерами или группками, шепчущихся с подругами. И гадал, кто из них моя госпожа. Не то чтобы это значило хоть что-нибудь — я давно уверился, что все человеческие женщины похожи друг на друга не только внешне. Просто любопытство во мне ещё не умерло.