Я чувствовала себя триумфатором. Ланцет нервно сглатывал.1G98-Fpn Еще одна муха решила сделать над ним круг почета, но, не рассчитав сил, и упала в кубок одному из рыцарей.
— Жаль будет на костре ее жечь! — сокрушался кто-то. — Леди все-таки!
А?.. Простите, я, видимо, чего-то не учла? Видимо, слово «ведьма» — этоодин из тех комплиментов, от которых тает любое предусмотрительное средневековое женское сердце?
— Я — дочь... — начала я, разминая речевой аппарат, — Ло-де-гранса! Величайшего из королей! Где цветы? Где слова любви? Мое сердце жаждет их! Вы оскорбляете память о моем отце! Поведение Артура — это неуважение ко всему Камелиарду! К каждому присутствующему здесь достойному мужу!
Ну, и где волшебное «да»? Для пущей убедительности я подняла руку и тут же поняла, что тоже внесла посильную лепту в общий запах.
— Я передам ваши слова Артуру, но позвольте, о прекрасная Гвиневра, сделать вас своей дамой сердца! Я сражен вашей красотой! — Ланцелот упал на одно колено.
— О, Ланцет… Ланцелот Озерный! Я крайне польщена и тоже сражена вашей... — я долго пыталась подобрать вежливый синоним к слову «тупость», —непосредственностью и оптимизмом… А также неуемной жаждой знаний и приключений… Но... Господа, поднимите руки, кто уже провозгласил меня дамой сердца?
Лес рук! Рыцари подняли щиты и мечи. «За честь прекрасной дамы!» — нестройным хором заорали они. Приятно, когда идиотизм прикрывается романтизмом.
— Сердца на вас не хватает! Однако могу предложить другие органы в ассортименте! Как насчет Дама Поджелудочной Железы? — предложила я, глядя на жаркое. — Дама Желчевыводящих Путей? Дама Мочеиспускательного Канала? Дама Правой Почки! Дама Левой Почки! Дама Селезенки! Дама Аппендицита! И Дама Толстой и Тонкой Кишки!
— Вы хотите сказать, что у меня кишка тонка? — догадался Ланцелот. Нет, грустно, что Дамой Мозга меня никто не провозгласил! Даже обидно как-то!
— Нет, что вы! Как вы могли такое подумать? Я просто предложила вам достойную замену сердцу, — нежно улыбнулась я, вспоминая про костер.
— Ну что ж, я отвезу ваш ответ Артуру, — кивнул Ланцелот, взмахнул грязным плащом и удалился.
— Смотри, милый, не расплещи и не потеряй по дороге, — кротко заметила я, провожая взглядом мужика, который явно хотел отдохнуть в моих скромных владениях. Ух ты! На мне было красивое белое платье, расшитое по вороту и рукавам. Ничего так! Для королевы в самый раз!
— Не хотите ли послушать балладу о славном короле Артуре? — спросил тощий мужик с лютней. Все смотрели на меня странными взглядами, пока первые мелодичные переливы не заставили умолкнуть подозрительный шепот.
— О по-о-одвигах ра-а-атных слага-а-ают легенды-ы-ы, о лучше-е-ем из все-е-ех королей!
Их слышали все: и богатый, и бедный, о том, как Артур раздавал…
Я заинтриговано подняла брови, но конец был слегка неожиданным.
— ...всей Британии мир!
Ехал однажды Артур из Логреса, погожим денечком одним.
И солнце на небе его провожало, и птицы летали над ним.
Но возле реки, что известна как Дуглас, спросили его «Кто такой.
Я как раз несла в рот ножку жареного кролика. Менестрель на секунду затих, а потом ударил по струнам и как заорал:
— А дальше кишки разукрасили берег, и кровь захлестала рекой!
Доспехи его обагрилися кровью, стоял над горой мертвых тел.
Он вымыл Эскалибур в водах студеных, и выжить никто не посмел!
Я тихо кашляла, глядя на менестреля, который разошелся не на шутку и едва не порвал струны.
— А можно другую балладу? — попросила я, глядя на кубок с подозрением. Память подсказывала аппетитное слово «яд». — Но тоже про Артура!
Просто баллада неудачная. Все нормально. Струны снова зазвенели, а голос запел:
— Величие, слава о подвигах ратных, пускай разнесется в веках!
Король наш Артур, воин доблестный, славный, с мечом заблудился в горах!