— Миледи не следует вмешиваться в подобные дела, тем более на улице, — строго сказала мистрис Одли.
В голове пронеслось множество вариантов с картинами того, что происходит у тех людей, но ни одна не понравилась. Чувство справедливого возмущения второй раз за день вспыхнуло в груди, а старшая камеристка неожиданно стала раздражать больше Бенары.
В глубине души я понимала, в чем-то она права, и мне не следует лезть в дела королевства, в котором понимаю еще так мало, но игнорировать ощущения не могла. А истинное чутье буквально кричало о чем-то дурном и жестоком.
Я выпрямила спину и подняв подбородок, как это подобает высокородной леди, произнесла:
— Мистрис Одли, мы дождемся посыльную. Но не в замке, а здесь потому, что я хочу иметь возможность помочь, если будет нужно. И впредь прошу подбирать слова в разговоре с будущей принцессой.
Камеристка охнула и отшатнулась, выпучив глаза, как жаба, которой наступили на брюхо. Пару секунд она просто таращилась на меня, потом склонила голову и сказала четко:
— Прошу простить меня, миледи, если позволила думать, что намереваюсь оскорбить вас. Я лишь забочусь о вашей безопасности и благополучии.
— У вас это получается, — ответила я, — но…
Договорить не успела. Посыльная, которая возникла так же неожиданно, как и исчезла, шагнула в круг из женщин и присела в глубоком поклоне.
— Миледи, — обратилась она ко мне, игнорируя мистрис Одли. — Я узнала все для вас. Шум на улице из-за мага.
— Мага? — переспросила я и в груди екнуло.
Женщина кивнула.
— Да, — подтвердила она. — Маг, который прибыл из Авроры. Его собираются казнить.
Внутри все упало, во рту пересохло. Сама мысль о казни мага, человека, который отдаленно напоминает об Авароне и всём, что люблю, вызвала головокружение. Несмотря на то, что даже не знакома с ним, ощутила, что чувствуют люди из одного королевства, когда встречаются на чужбине.
Меня повело в сторону, но две женщины поддержали под локти, не давая упасть, а мистрис Одли встревоженно спросила:
— О, миледи, что с вами? Вы в порядке? Святое воинство, Лана, ты могла быть тактичнее!
Она метнула в посыльную гневный взгляд, и та опустила голову.
— Тебя придется наказать, — добавила старшая камеристка.
— Нет! — резко выкрикнула я быстрее, чем успела сообразить. — Никто никого наказывать не будет. Она выполняла приказ и все сделала правильно. Лана, верно? Так вот, скажи, Лана, когда собираются казнить этого мага?
Девушка, явна обрадованная, что чудесным образом избавилась от наказания, присела в книксене и проговорила, опустив голову:
— Казнь состоится немедленно. На площади Трех фонтанов.
Ледяная лапа еще сильнее сжала внутренности. Я бросила быстрый взгляд на мистрис Одли, которая смотрит на происходящее с явным неодобрением и плохо скрываемым возмущением, и сказала:
— Тогда мы идем на площадь, — решительно сказала я и хлопнула в ладоши, как это делала камеристка.
Сопровождение из женщин колыхнулось и двинулось вверх по улице.
Мне хотелось бежать, подобрав подол, но статус и толпа чопорных женщин вокруг заставляли соблюдать приличия даже в такой страшный момент.
— Миледи, — неуверенно пробормотала мистрис Одли, но я гневно оборвала ее.
— Достаточно! — ледяным, не терпящим возражений тоном, воскликнула я, а затем, уже мягче, уточнила: — Как пройти на эту площадь? Площадь Трех фонтанов?
С этими словами я выхватила длинный факел из руки одной из женщин, и подняла его высоко над головой, точно флаг во время торжественного шествия.
— Миледи, — с плохо скрываемым отчаянием выдохнула мистрис Одли, но я снова перебила старшую камеристку.
— Мы теряем время!