Нет! Я его, конечно, понимаю. Рога никого не красят. Но «Рупор Анжелики» имеет дело с проверенными фактами, а значит — носи на здоровье, дорогой товарищ!
— Так, — устало вздыхает Лом. — Давайте по порядку. Какие претензии ты, Игорь Петрович, предъявляешь нашей Шакире? И почему с невестой Алексея ты ведешь себя как с падшей девкой?
— Чушь какая-то, — потирает потное лицо Пирогов. — Мои люди проверяли. Источник надежный… Эта тварь пишет тексты, а вторая — подбирает фотографии.
— Сбавьте обороты, Игорь Петрович, — спокойно и холодно просит Леха, обнимая меня. Через тонкую рубашку я чувствую тепло своего защитника. Прижимаюсь к нему, понимая, что только с ним я в безопасности.
«Когда этот дурдом закончится, попрошу Воскобойникова отвезти меня в аэропорт. И сегодня же улечу к Малике, — решаю я. — Пережду там весь гнев Пирогова, а заодно напишу еще пару статей об этой рогатой скотине. Разозлил ты меня, Игорь Петрович. Ох, разозлил!»
— Мы за Мансуровой следим второй месяц! Прослушиваем все разговоры, — в порыве ярости пыхтит Пирогов. — Леша, прости, но тебя рядом с ней никто не видел. И хватит тут устраивать спектакль. Девка тебя облила грязью. Мою Лизу. Я поклялся найти ее. И точно знаю, что это она.
— Ошибаешься, Игорь Петрович. Во всем ошибаешься. Да и где твои люди могли нас вместе видеть? Нам нет нужды светиться, — презрительно ухмыляется Леха. — У нас все тихо и спокойно. Еще никто не знает о нашем решении пожениться. Естественно, моя семья знакома с Шакирой. Но пока ты не напал на нее, мы предпочитали хранить в тайне нашу маленькую радость.
— Хорошо, — кивает Пирогов, и мне его уже жалко. Морда пунцовая, глаза злые. Так и до инфаркта недалеко. — Я сейчас позвоню Нине Вадимовне, пусть она мне скажет…
— Не вопрос, — криво ухмыляется Лом и тут же по громкой связи набирает мать. — Ма, — тянет, как в детстве. — Лешка нашелся. Он у Киры был. А мы обыскались…
— У нашей Кирочки? — удивляется старая жаба. Вот и не знала даже, что я у нее «наша Кирочка».
— Да, мам, — влезает в разговор Леха. — Мы тут к Ромке с Шакирой завалились. Все нормально.
— Здравствуйте, тетя Нина, — пищу я, как припадочная куропатка.
— Здравствуй, моя хорошая! — поет Нина Вадимовна, как будто это не она выставила меня за дверь пятнадцать лет назад. «Найдешь другого. Мой Леша тебе не пара», — заявила без всяких сомнений. Зато теперь рада-радешенька. — Кирочка, ну, приходи поскорее, я так соскучилась…
— Жди нас на обед, — весело обрывает ее Ромка. — И коньяк достань. Есть что отметить.
— Что? — напрягается Нина.
— Я женюсь на Кире, — торжественно заявляет Леха. — Хотел сообщить тебе лично, но кое-кто из моих поклонников не оставил мне выбора. Вот Игорь Петрович Пирогов нам тут все нервы вытрепал, желая убедиться, что ты знаешь Киру…
— Бред какой-то! Конечно, знаю! — фыркает Нина и добавляет устало: — Как же мне твои фанаты надоели, Леша! И почему люди не живут своей жизнью? — театрально вздыхает она.
— Ладно, мам, — прерывает ее причитания Лом. — Мы скоро будем.
— И Пирогов с вами? — недоуменно уточняет Нина.
— Нет, — тут же заверяет старший Воскобойников. — У Игоря Петровича свои дела. Ему некогда.
— Ну и хорошо, — довольно бурчит Нина. — Посидим сами. По-семейному. Приезжайте, дети, жду вас. Сейчас девочкам позвоню. Они тоже подъедут.
Все так же не отлипая от Лехи, я бросаю косой взгляд на Пирогова. Жабьи причитания его, конечно, убедили. А вот меня повергли в очередной шок. Только опытный человек, знающий Нину Вадимовну годами, может разобраться в этих ласковых интонациях. Я уж точно определяю, когда поменялся тембр, а уж фразочка «девочки тоже подъедут» не оставила ни капли сомнений. Ясное дело, жабешки сейчас приготовятся к бою и выпрут новоявленную Лешкину невесту, стоит только заявиться на порог.
— А кольцо где? — хватается за последнюю зацепку Пирогов. Чешет лысину и все еще подозрительно смотрит на нас с Воскобойниковым.
— Ты мне надоел, Игорь Петрович, — морщится Леха, целует меня в лоб и ласково шепчет: — Погоди, Кирюшенька.
Тянется к своей сумке, лежащей на соседнем кресле, и одной рукой пытается открыть боковое отделение. Когда ему это удается, выуживает ключи от квартиры.
— Рома, — морщась от боли, обращается к брату, — отправь Марину к нам на квартиру. Пусть принесет Киркино колечко. Ты его в ванной забыла или на тумбочке около кровати? — спрашивает звезда экрана.
— Не помню, Лешенька, — воркую я. — Где-то на твоей половине оставила…
— Вы что, живете вместе? — изумляется Пирогов.
— Достаточно на сегодня, — решительно встает Леха. — Мне этот допрос надоел. Вы не можете остановиться, Игорь Петрович, и еще, наверное, захотите спросить о размерах моего члена…
— Лешенька, я… Я ничего не понимаю, — бормочет Пирогов, всплескивая руками, — я же к тебе со всем уважением, дорогой мой. Но откуда к тебе приблудилась эта зараза?