И коммуникатор тут же отобрали, чтоб не смогла позвать на помощь… Если бы Вивьена не «сломалась», не согласилась
поставить подпись на документе…
Впрочем, возможно, ее бы уже не было в живых.
– Алло, мистер Лючидо! – позвал собеседник.
Самуэль вдруг представил, как тот чуть отодвигает трубку ото рта, чтобы поднести к губам бокал и сделать глоток.
– Мистер Лючидо… Что-то вы очень неразговорчивы сегодня. Никак, проблемы с желудком?
– Не смешно, – не выдержав, буркнул Самуэль.
– А я и не собираюсь корчить из себя клоуна! – голос собеседника резко изменился, стал холодным, безжалостным. – Я звоню не для того, чтоб
рассказать вам свежий анекдот. Напоминаю, осталось двое суток до истечения срока. Вы раздобыли деньги?
– Нет, – помедлив, едва слышно выдохнул Самуэль.
И снова смех на другом конце линии. _«Нет,_преисподняя_не_там._Ад_будет_здесь._Через_двое_суток…»_
– Я так и думал, – Лючидо почувствовал, как собеседник удовлетворенно кивает головой.
– Быстро реализовать активы невозможно, – пробормотал Самуэль. – Только со значительными потерями. Я бы все-таки хотел попросить отсрочки…
– Милейший, осталось менее двух суток! – собеседник был безжалостен. – Либо мы получим деньги, либо документы. Повторю еще раз: документы
интересуют нас значительно больше. Вы бы прекратили ломаться и сделали то, что сказано! Все равно не успеете подготовить нужную сумму.
– Но…
В трубке зазвучали короткие гудки. Самуэль зачем-то посмотрел на коммуникатор, медленно положил трубку на аппарат. Машинально вытер потные
ладони о простыню. Замер, тупо глядя перед собой. Думать и анализировать не хотелось. Он провел несколько дней в поисках наилучшего
решения, которого не было.
Бессилие. Самуэля охватила апатия. Казалось, на него накатывается огромная машина, и бороться уже невозможно. Да, он мог что-то
предпринимать, пока против него «играл» владелец развлекательного клуба… Тогда еще можно было обратиться к президенту «Сигмы», Энди
Хортону. Опять взять в долг, попросить защиты. Пообещать боссу, что будет внимательнее следить за супругой. Не даст ей возможности ходить в
клубы и казино, делая ставки на деньги, которых у Вивьены при себе нет.
Супруга еще раз всхлипнула, тихонько пошевелилась. Самуэль продолжал неподвижно сидеть на краю постели, глядя в черноту. _«Может,_все-
таки_сказать_Энди_Хортону?»_
– Самуэль, – прошептала Вивьена, подползая чуть поближе. – Самуэль, сколько они нам дали?
– Два дня, – коротко ответил Лючидо.
Голос был чужим – сухим, деревянным.
– Может, продадим все, как требуют эти люди? – всхлипнула женщина. – Ценные бумаги, золото…
– И дом, – тускло ответил Самуэль.
– И дом! – Вивьена приподнялась, обхватила мужа за плечи. – И дом! Продадим. Уедем на какой-нибудь остров в Тихом океане, где почти нет
людей. Забудем обо всем!
– Ага, – криво усмехнулся Лючидо. – Я буду ловить в море рыбу. В ненастные дни хлестать дешевое пойло, которое гонят из растущих на острове
деревьев. Ты – танцевать полуголой для всех желающих, в самом дешевом кабаке.