— Мам, ты как, в порядке? — спросил Влад, сидя в кабинете главы Департамента магического правопорядка. Им пришлось два часа объяснять и доказывать, что это не они устроили погром на Косой Аллее и не виновны в смерти случайного зеваки. Только опросив свидетелей, проверив палочки всех участников, а также допросив их по очереди с применением детектора лжи, от нас отстали. Благо, что хоть отряд вовремя смылся, и не пришлось устанавливать их личность.
— Ты меня уже в третий раз спрашиваешь, — улыбнулась она, взяв его руку в свою. — На мне ни царапины, я просто немного устала и испугалась.
— И поэтому ты долбанула адским огнем? Нет, я тебя не виню, и даже должен сказать, что ты действовала правильно и грамотно. Особенно если учесть, что у нападающих были антимагические отравленные кинжалы из гоблинской стали, которые могли бы пробить твою защиту. Благо, что они не успели их использовать. Но ведь теперь не допросишь никого, — вздохнул Влад, которого эта ситуация взволновала как бы не больше, чем саму Ариэль.
— Сынок, мама взрослая женщина и сама может решить свои проблемы. Я рада, что ты у меня такой сильный и заботливый мальчик, но не забывай, что я старше тебя и дурочкой никогда не была, — ответила она ему.
— Просто я не думаю… — «…что это именно твои проблемы», — хотел договорить Влад, но его прервал звук отворяемой двери.
Внутрь вошел сухопарый мужчина с усами щёточкой под носом и, несмотря на солидный возраст, черными волосами без седины. Впрочем, в магическом мире маг выглядит именно так, как хочет… Если достаточно силен для этого.
— Добрый вечер, простите, что заставил вас ждать, сами понимаете, дела. Причем связанные именно с вами, — сев в кресло и достав две папки листов на двадцать, он начал читать: — Владимир Пирс, четырнадцать полных лет, гражданин Франции и, с недавних пор, Великобритании, как я понимаю, из-за бизнеса и работы в Хогвартсе?
— Все верно, мистер Крауч.
— Самый молодой мастер артефакторики за всю историю записей и известный новатор в области артефактов. Я ничего не упустил?
— Нет, все так и есть, — кивнул Пирс.
— Идем дальше, — Барти Крауч взял вторую папку. — Ариэль Шредер, тридцать два года, вейла, имеете троих детей, один из которых вышеупомянутый Владимир Пирс. Молодо выглядите для своих лет.
— Сочту за комплимент, — ответила она.
— Бывшая преподавательница чар в Шармбатоне, гражданка Франции и Великобритании, глава и преподаватель Школы Сквибов. Все верно?
— Да, мистер Крауч.
— У меня только два вопроса к вам. Где вы нашли таких врагов, которые средь бела дня на Косой Аллее решили вас убить? И как, черт возьми, вы так филигранно управляете адским пламенем? — скрестив руки на столе и скрыв за ними нижнюю половину лица, спросил Крауч. — Я теперь не знаю, что с вами делать. То ли медаль вам выдать, то ли в камеру бросить. Вы знаете, почему адское пламя не является непростительным?
— Почему же? — поинтересовалась Ариэль.
— Потому что его боятся использовать даже темные маги. Слишком им тяжело управлять и слишком легко потерять контроль. Девять из десяти идиотов, которые без должной подготовки его используют, сами себя и сжигают или становятся сквибами после истощения, а само пламя, потеряв подпитку от мага, гаснет.
— Естественный отбор? — усмехнувшись, спросил Влад. Увидев же непонимание на лице Крауча, он объяснил: — Это такая теория у простых людей, что идиоты сами себя переубивают, а выживут только сильнейшие и умнейшие.
— Можно и так сказать. Но теперь у меня целый стол жалоб от испуганных до мокрых штанишек горожан, которые требуют оградить общество достопочтенных магов от адской вейлы, — развел он руками.
— Мам, а я говорил тебе, что рожки и копыта твоей второй форме очень бы подошли.
— Влад, прекрати!
— Я вижу, для вас все шуточки? — начал раздражаться Барти.
— Как и вы, я очень неплохо знаю закон. Адский огонь запрещен? Нет. Невинные по нашей вине пострадали? Нет. Повреждения улицы мы оплатим, а недовольство отдельных личностей переживем, — ответил ему Влад. — А еще я слышал, что ваша жена больна?
— Что? Причем тут это? Вы мне угрожаете? — разъярился Крауч, покраснев и начав вставать с места.
— Зачем мне делать врага из главы Департамента магического правопорядка, если я могу сделать из него друга? Так уж вышло, что у меня среди знакомых есть Мастер-зельевар и Мастер-целитель…
***
После излечения миссис Крауч какие-либо претензии к нам исчезли, а сам глава ДМП стал чуть ли не нашим лучшим другом. Нет, человеком он был суровым и справедливым, насколько это возможно для такого поста, и вряд ли стал бы покрывать откровенный криминал. Но жену свою он очень любил, так как после ее излечения от варкориса — болезни, которая убивает мага за счет его же сил, мне была обещана помощь в любой ситуации, а само происшествие будет расследовано со всем тщанием. То есть, как я понял, даже если я буду весь в крови швыряться авадами, меня сначала спросят, зачем я это делаю, а потом уже приголубят чем-нибудь тяжелым. В общем, все дела с законом я уладил. Но проблемы с нападающими это не решило, и единственной зацепкой остались кинжалы из адамантия. И, на первый взгляд, все указывало именно на гоблинов как на заказчиков убийц. Во-первых, у них был мотив, по старой ли это вражде или они догадались о том, кто является виновником ограбления и разрушения Гринготтса. Во-вторых, кинжалы, которые, как известно обывателям, могут сделать только гоблины. Очень немногие знают, что алхимики на это способны, мне по секрету рассказал об этом Финеас. Кстати, именно поэтому Крюкохват так нагло говорил о том, что моя сабля гоблинской работы. В-третьих, на кинжалах были остатки кровавых клейм гоблиновских кланов. Якобы кто-то пытался их стереть. Но факт в том, что гоблины… потеряли секрет изготовления адамантия. Я не знаю, что послужило тому причиной, может быть, с секретом перемудрили, и те немногие, кому он был известен, скоропостижно скончались, может еще по какой причине, ведь их способ изготовления мне не известен, но факт в том, что в их главном хранилище не было ни одной работы моложе трехсот лет. Да и сами гоблины не просто так забирали свои изделия и никому не продавали новые. Пытались, видимо, воссоздать утерянное. Впрочем, без книги Лераха, где был описан алхимический процесс изменения астрального тела, а также магии времени, которую настолько эффективно можно использовать только в пространственных пузырях типа Авейлона, я бы и сам не смог его синтезировать. Так как единственный теоретический аналог, способный на это — философский камень. И вот тут неведомый мне алхимик переиграл сам себя. Нет, никаких следов, в том числе и астральных, не было. Но именно это и было подозрительным, так как я знал, что чем старше оружие — тем больше на нем остается следов бывших владельцев, они прямо впечатываются в астральное тело и вывести их именно из адамантия крайне сложно. Я откатил время для кинжалов, и они уже примерно на трех годах стали железными. Вот единственный недостаток алхимического метода — мое оружие пришлось бы откатывать на сотни лет назад, чтобы добиться того же. Так что таинственный заказчик на сто процентов алхимик. Но кто? Фламель? Он подходит, тем более что связан с Дамблдором. Впрочем, вот так рубить с плеча — плохая идея, потому как это могут быть и гоблины, у которых хватило бы денег купить у алхимика несколько кинжалов, или кто-то совсем иной. А потому мне нужна информация.
— Хал, что думаешь? — я ментально передал своему хранителю Авейлона все, что надумал.
— Что ваши мысли совпадают с моими. И что мы будем делать? — поинтересовался он.
— Вот что: отбери из пятерок тех, кто лучше всего умеет скрывать свои мысли и ауру. Поднатаскай их на скрытность, менталистику, шпионаж, разведку и незаметное плетение чар, — я скинул примерный образ эдакого гибрида Джеймса Бонда и человека-невидимки. — Если надо, пусть скопируют сознание каких-нибудь действующих агентов спецслужб. Только осторожно, у них есть свои магические отделы и способы противодействия магам.