Мы «посмотрели» друг на друга, и я быстро расцепила руки и попятилась.
— Вы кто!..
Девушка поклонилась мне и произнесла журчащим, как ручеек, нежным голоском:
— Я принцесса Мао, единственная наследница Облачной Империи.
Тут уже я почувствовала растерянность. Если есть принцесса, то почему вся страна так парится из-за смерти принца? То есть, я понимаю, что смерть ребенка — это всегда трагедия, но почему говорят так, будто трон некому наследовать?
Мао объяснила мне, что Император не может быть женщиной. Я хотела напомнить ей чудесное слово «императрица», но решила не лезть не в свое дело.
— Кроме того, я родилась слепой, — добавила она, — слепой человек не может быть правителем… Но зато мне открыто то, что неведомо вам, зрячим.
— Ты предсказываешь судьбу? — удивилась я. — Здорово! Предскажи мою?
— Для того я и догоняла вас, Кью. Сегодня ночью у меня был вещий сон о том, что вас ждет впереди…
Я скрестила руки на груди и приготовилась слушать. Вообще, я не верю предсказаниям — в детстве одна колдунья увидела, что я буду счастливой матерью семейства еще до сотой зимы, а я уже успела разменять сто тридцать восемь, и до сих пор ни разу не была с мужчиной. Но всегда интересно послушать, что о тебе говорят!
— Я видела, что вы отправились в путь, в долгий и опасный…
«Ну, это и без сна всем ясно!», — подумала я.
— В пути вас ждет много врагов и еще больше друзей… Ждут вас разочарования, опасности и счастье…
Я лениво притоптывала ногой, рассматривая свои ветхие сапоги. Более банального предсказания и придумать нельзя.
Но тут принцесса сказала что-то интересное:
— Но во сне я видела, как за вашей спиной неотступно следует черный ворон! Он бросается на вас, пытается выклевать ваши глаза, рвет волосы… Но вы боретесь с ним, боретесь отважно, как настоящая амазонка!
— Как эльф! — воскликнула я и засмеялась. Почему-то мой народ не сумел сыскать славу короля баталий, хотя лично я любого дварфа повалю!
— И вот вам мое предсказание, — проигнорировала мое восклицание принцесса Мао. — Идите к своей цели… не сдавайтесь… но опасайтесь ворона, что до самых границ будет следовать за вами по пятам!
Я подарила ей очень задумчивый взгляд. Вообще-то, это все и без ее слов было понятно: меня уже предупреждали, что есть люди, желающие помешать мне доставить артефакт, да и оно вообще-то всегда так бывает; а все остальные ее слова справедливы для абсолютно любого путешественника.
Но мне не хотелось обижать принцессу, и поэтому я поклонилась, пытаясь повторить традиционный поклон ее народа, и сердечно поблагодарила за напутствие. Мао схватила мою руку и так крепко сжала, что я ахнула, не ожидав такой силы в этом щуплом теле.
— Но что важнее! Как только небо разверзнется и настанет тьма, как только мертвое станет живым, а живому придется стать мертвым, как только крахом обернется все то, что ты любила и ценила; тогда ты должна схватить ворона и держать его в руках так крепко, чтобы он не мог и трепыхаться, и только тогда ты сумеешь все исправить!
Я смотрела на нее и не могла понять, о чем это сейчас было. Принцесса Мао спокойно отпустила меня, отошла, попрощалась и медленно, осторожно ступая по лестнице пошла обратно во дворец.
— Постой! — крикнула я испуганно. — О чем ты сейчас сказала? Я не поняла!
Мао не обернулась, не задержалась, но все же сказала:
— Предсказания — они не для понимания. Предсказания — они ориентир. Прощайте, непревзойденная скиталица. Мы еще увидимся, видят предки…
Я проследила за ее розовым образом и в слегка смешанных чувствах покинула императорский дворец. На сердце было неспокойно.
========== Глава 2. Одинокий монах ==========
Шел третий день моего пути. Я прикинула, что лучше всего идти на северо-запад, чтобы пересечь материк по диагонали и в кратчайшие сроки добраться до севера, и теперь каждое утро определяла по солнцу, где восток, и двигалась в нужном направлении. По дороге мне иногда попадались небольшие человеческие деревеньки, в которых я каждый раз становилась сенсацией и объектом всеобщего восхищения, но в остальном скука была смертная, и пару раз я даже порывалась сама ввязаться в драку или прыгнуть в бурные воды речушки, чтобы хоть что-то произошло.
Но я помнила о том, как важна моя миссия, и не рисковала собой зазря.
На исходе третьего дня, когда я разбила лагерь посреди реденького леса и села отдохнуть у костра, из леса выбежал перепуганный зайка, волочивший за собой окровавленную лапку. Мое эльфийское сердце сжалось при виде этого жалкого существа, я подхватила его на руки, прижала дрожащее тельце к своей груди, ощутила, как яростно бьется жизнь в его тушке, а затем и то, как она угасла, будто по дуновению ветерка.
Из леса выбежало несколько охотников, вооруженных луками, и они недовольно выкрикнули что-то на меня, тыкая пальцем в зайца — я не поняла, что они сказали, так как не знаю их языка, но посыл был вполне понятным: заяц — их добыча.
Видимо, из-за того, что я сидела, а вокруг была ночь, они не совсем поняли, с кем разговаривают! Положив тушку зверька на землю, я медленно поднялась во весь свой рост, сверху вниз взглянула на жалких людишек, и совершила такой резкий и жесткий рывок вперед, что один из них, тот, что стоял поближе ко мне, даже не понял, почему оказался на земле, и отчего так болит лицо.
Бой был недолгим и даже скучным: люди мне не ровня, какими бы накаченными и самоуверенными они бы ни были. Мы, эльфы, крупнее и крепче любого человека, наша скорость выше, а кости и сухожилия прочнее, поэтому мы без особых проблем можем уничтожать целые человеческие города!
— Стой! — взмолился последний охотник, когда я занесла руку над ним. — Дети! Нам нечем кормить детей!
Я замерла в своей устрашающей позе и задумалась. Верно. В такую дождливую погоду, наверное, ничего не растет! Неловко вышло.
Вместо того, чтобы нокаутировать его, я схватила охотника за руку и помогла ему подняться. Тот рассеянно смотрел на своих товарищей и не знал, что сказать. Я сгорала от смущения.
— Эй, слушай, — заговорила я, глядя на него в упор, — я вообще-то не злая! Я очень добрая! Я…
— Я знаю! — ответил охотник, и его щеки залились румянцем. — Вы — Скиталица Кью! Я слышал легенды о женщине с зеленой прядью в волосах…
— Ну, теперь сможешь хвастаться, что держал ее за руку, — я подмигнула ему левым глазом, ведь мой правый был закрыт челкой, и он бы не заметил подмигивания. — Пошли со мной, охотник, нужно подлатать твоих друзей. И типа, правда извини, я всего лишь против убийства животных для развлечения, понимаешь?
Справедливости ради, спать мне все равно не хотелось, поэтому я вполне приемлемо провела время, собирая в лесу лечебные и съедобные травы и готовя из них зелья и похлебку. Маленькая деревня, откуда пришли охотники, была по-настоящему возбуждена от встречи со мной, и пяток ребятишек до самого рассвета не отходили от меня ни на шаг; я в красках расписывала им свои приключения, а тот единственный человек, что понимал мой язык, переводил их селянам и, похоже, все были в абсолютном восторге и от меня, и от еды, и от того, как ловко я вылечила страшные раны других охотников.
— Куда вы идете теперь? — спросил говорящий по-эльфийски охотник, похлебывая зеленый травяной суп. — Какое важное задание вы выполняете?
— О, мое задание, оно настолько важное, что я не могу сказать тебе, в чем его суть, — ответила я с улыбкой. — Но я иду на самый-самый север, в край, где круглый год лежит снег, летом не заходит солнце, а зимою не кончается ночь…
— Я слышал об этом! — кивнул он. — Но почему вы выбрали такой странный путь?
Я подняла на плечо пухлого человеческого ребятенка и едва расслышала за его восторженными визгами вопрос охотника.
— Странный? Я просто иду на северо-запад!
Охотник долго на меня смотрел.
— Если вы продолжите идти по этому пути, вам придется пересечь пустыню Шамо, — сделав над собой усилие, произнес он. — Это больше трех тысяч ли… Я ни в коем случае не сомневаюсь в ваших талантах, но, вы уверены?..