— Идёт, — согласился я. — Ты не знаешь, Тирол сможет изготовить для меня тренажёры по эскизам?
— Этот старый чёрт может творить волшебство с древесиной, — усмехнулся Роф. — Иди, он будет рад тебя видеть.
Он не ошибся, с Тиролом мы проторчали в мастерской до самой темноты. Ему было всё равно на гладиаторские бои, а вот свою работу он очень любил. Когда я заявился к нему без рабского ошейника — он был несказанно рад. Как-то само собой он решил, что его сняли с меня за победу в турнире, и я не стал его переубеждать.
Работы я подкинул ему достаточно много и выполнить заказ он обещался к концу следующей недели, а заодно прислать мастеров, которые всё установят и смонтируют. За все хлопоты он взял с меня десять серебром. Почти столько же я заплачу Рофу, но его изделия смогут поместиться у меня в кармане.
Жизнь начинала приносить мне удовольствие. Удалось быстро вписаться в её ритм и адаптироваться к свободе.
Удивительно, сколько всего может сделать женщина, которая постоянно занимается хозяйством. За неделю мой дом преобразился, засиял и наполнился жизнью. Если въезжал я в заброшенное строение, покрытое пылью, с затхлым запахом, который, казалось, впитался в стены, то сейчас его было не узнать. Окна отмыты так, что, кажется, будто стёкла в рамах отсутствуют.
Запах стал свежим и по вечерам наполнялся запахами, идущими с реки. Я любил на закате наблюдать за жизнью в порту, она успокаивала и умиротворяла. Белые паруса, словно облака на высоких мачтах, лодочки рыбаков с удочками и сетями, крики чаек и лёгкий запах тины. В такие моменты я вспоминал Лему, её прах сейчас стоял на полке, напротив окна. Я выкрал его ночью, чтобы не отвечать на кучу вопросов. Придёт время и все они узнают, что я жив, но пока рано.
Выкрасть прах было совсем несложно, особенно, если учесть то, что я знал каждый камень в доме Дария.
В один из таких вечеров ко мне снова пожаловал Мыш. Я увидел его ещё в окно, потягивая горячий чай, сидя на подоконнике.
— Входи, Мыш, — крикнул я ему в открытое окно, — я сейчас спущусь.
Вскоре хлопнула дверь, связной осмотрелся вокруг, что-то пробормотал и снял обувь, хотя чистота на улицах этого и не требовала, но это было приятно для меня.
— Здравствуй, — поприветствовал его я.
— И вам здоровья, господин, — кивнул он в ответ. — Я смотрю вы обживаетесь.
— Стараемся, — усмехнулся я, — меня снова хотят пригласить на ужин?
— Нет, — покачал он головой, — с вами уже познакомились и остались весьма вами впечатлены. Просили передать вам конверт, — он протянул мне свёрток. — Сказали, вы знаете что с этим делать.
— Чаю? — предложил я.
— Не откажусь, господин, — потупил взгляд он, — весь день на ногах, маковой росинки во рту не было.
— Мира, — позвал я рабыню, — накорми гостя.
— Слушаюсь, господин, — поклонилась она и ушла на кухню.
— По вам теперь и не скажешь, что вы бывший невольник, — усмехнулся Мыш. — Простите мне мою дерзость, — тут же добавил он.
— Ничего, я тебя понимаю, — улыбнулся я, — пройдём в столовую.
Мы уселись напротив друг друга, я сделал небольшой глоток чая и посмотрел на гостя.
— Есть особые пожелания по клиенту? — поинтересовался я.
— Да, — немного смутился тот и кинул быстрый взгляд в сторону кухни. — Там всё написано, — указал он кивком на конверт.
— Замечательно, — улыбнулся я, — По оплате тоже всё там?
— Да, как обычно, — пожал плечами Мыш.
Вскоре Мира накрыла на стол и мы вместе поужинали, не с рабыней, конечно, — она ела отдельно, на кухне. Затем связной откланялся и покинул дом, оставив меня наедине с конвертом.
Я поднялся наверх, зашёл в спальню и вскрыл его. На этот раз там оказалось два листка, исписанных с обеих сторон, на последнем прилагался портрет цели. Им был достаточно знатный господин, который должен был исчезнуть, от слова совсем. Не просто умереть, а пропасть без вести, чтобы ни у кого не возникало лишних вопросов. Цена за его голову была значительной, десять золотых монет. За неделю я не потратил и третьей части подъёмных. Пожалуй, нужно уточнить стоимость этого дома на продаже.
Срок исполнения определили в две недели.
— Ну что же, значит, пора за работу, Безликий, — пробормотал я.
Видимо, у меня на лбу написаны мои таланты, раз и в своей новой жизни я оказался на той же должности, что и в прошлой. Но это не плохо, по крайней мере, я точно знаю что делать. Теперь да.
Глава 3. А что с Яргом?
Глава 3
А что с Яргом?
Как же он злился. Он давно чувствовал, что в клане недовольны, но чтобы вот так?
«Выкинуть его, как кота на улицу, который нагадил в доме. Старые пердуны, которые и забыли давно, что значит пускать кровь. Им не понравилось, что я убил эту суку. Да какая им разница? Она никто и этот безродный ублюдок тоже.»
Только эти мысли и были в его голове, когда он выходил на арену. Он резал человека в одежде Безликого и видел в нём оригинал.
Затем он вынужден был уехать в совершенно другой город. Его проводили на поезд, который ехал несколько часов, значит, очень далеко. Скорее всего, в другое королевство, подальше от владений Императора, но всё равно под его крылом. Ну да, в самое сердце владений Куниц, в столицу.
Именно её Ягр увидел, когда сошёл с поезда и встречающая повозка принесла его в Тавию. Королевство, где обосновался клан. Ему он не нравился, в основном потому, что им правила женщина, хотя и название тоже восторга не вызывало. Да, именно так, не тот человек, что выступал перед советом и называл себя Главой, он всего лишь заместитель и жалкий червяк, готовый на всё ради этой женщины.
Ярга никто не сопровождал, но он и сам прекрасно знал, куда нужно идти, даже эта повозка была лишней. За столько лет работы на кланы, кто угодно будет знать расположение конкурентов. Именно так его воспитали и иначе Ярг никогда не считал. Есть только один клан — твой, все остальные преследуют исключительно свои интересы. Но его вышвырнули, отказались, словно и не воспитывали целых пятнадцать лет, отдали чужакам. Хотя такие ли они чужие?
За это он ненавидел всех и в первую очередь этого выскочку Безликого. Откуда он только взялся. Его первый бой, Ярг запомнил на всю жизнь: очень яркий, быстрый, в его движениях уже чувствовалась грация хищника, хоть и выглядел он котёнком. И ещё он запомнил то, как Безликий обманул его, когда сумел остаться единственным живым и продолжить сражаться.
Когда к Яргу пришли представители Императора и попросили выступить с новичком, он даже рот открыл от удивления. Ему? С новичком, у которого иммунитет?
Это даже позабавило. Ярг считал, что выиграет этот бой, даже не напрягаясь, но щенок начал огрызаться. А на арену вышел в таком виде, что он не знал, смеяться ему, или плакать. Вот только толпа чуть ли не писалась от восторга, увидев этот костюм.
А дальше началась такая слава, что на свой предпоследний бой, Ярг выходил и слышал свисты и недовольные возгласы публики. А ведь такого раньше никогда не было. Его любили всегда, столько, сколько он себя помнил на песке. Лучший боец в школе, лучший на арене, лучший в клане. Своего первого гладиатора он убил ещё в тринадцать лет и после этого шли только победы.
Как этому безродному ублюдку удалось завоевать публику? Ярг тоже бросал на трибуны отрубленные конечности, правда, уже после того, как это сделал Безликий. Здесь Яргу даже понравилась идея.
— Добрый день, господин, — поприветствовал его человек на входе.
— У себя? — сухо спросил Ярг, кивнув головой на лестницу.
В ответ получил вежливый кивок.
Ярг поднялся по лестнице, вошёл в общую залу и толкнул неприметную дверь в стене. Затем спустился по каменной лестнице вниз, нужное ему помещение находилось под зданием, мало того, оно было даже глубже подвала.
— Здравствуй, Мама, — поздоровался он с женщиной, которая сидела над бумагами.