о существовании оперы там и подавно знали только теоретически. Мальчик был
оглушен свалившимися на него впечатлениями и по вечерам изводил взрослых
вопросами. Савельев замечал, что юный люциец вполне открыт новым для него
культурным влияниям и впитывает все, как губка. Аркадий и сам расспрашивал своих
гостей о жизни на Люции, и те охотно удовлетворяли его любопытство.
Впрочем, интерес к Глебу проявлял не только Савельев. Через пять дней после
прибытия люцийцев в Москву из турпоездки по Италии вернулось семейство Рамзиных.
Сам Рамзин, узнав, что у Савельева гостит мальчик с Люции, захотел познакомить
его со своими детьми и прислал приглашение.
- Не хочешь ли завтра сходить в гости к моему хорошему приятелю? - спросил Глеба
вечером Аркадий Иванович. - Его зовут Юрий Викторович Рамзин, его жену -
Светлана Георгиевна, еще у них есть двое детей - девочка Зоя, твоя ровесница, и
мальчик Игорь семи лет. Все они очень желают с тобой познакомиться.
Глеб призадумался. С девчонками в своем родном городе он не водился, разве что в
школе приходилось общаться, да купались иногда дориопольские мальчишки и
девчонки одной общей компанией, просто на протекающей через город речке был
только один приличный пляж, которым пользовалась вся городская детвора, да и
взрослые тоже. Общаться с малышом тоже особо не тянуло, но, с другой стороны,
пребывание на протяжении двух с лишним месяцев в обществе одних только взрослых
порядком успело надоесть Глебу. Ладно, раз познакомить с парнями его возраста
все равно никто не предлагает, воспользуемся тем, что есть. Глеб кивком выразил
свое согласие.
На следующий день после обеда Глеба приодели, дали ему последние инструкции, и
шофер Савельева отвез мальчика к дому Рамзиных. На звонок дверь открыл мужчина
лет сорока, которого Глеб ранее уже видал в Снежинске вместе с Савельевым.
- Здравствуйте, Юрий Викторович! - произнес шофер. - Вот, доставил к вам юного
инопланетянина, как и договаривались. Он у вас сколько пробудет? Часа три?
Хорошо, тогда через три часа я за ним заеду.
Шофер ретировался, оставив Глеба стоять на пороге. Рамзин осторожно взял
мальчика за руку и провел в квартиру.
- Здравствуй, Глеб, тебя ведь, кажется, так зовут? А меня, как ты уже, наверное,
понял, Юрием Викторовичем, но можешь звать просто дядей Юрой. Пойдем, я тебя
познакомлю со своими.
Впрочем, идти никуда не потребовалось. Из комнаты в прихожую вышла высокая
женщина в изысканном платье с дорогим украшением на шее. Она по-светски, но
несколько натянуто улыбнулась Глебу и незаметно поводила вокруг него маленьким
приборчиком, который держала в правой руке. Приборчик, впрочем, никак не
отреагировал. Женщина улыбнулась теперь уже более облегченно.
- Это моя жена, Светлана Георгиевна, - сказал мальчику Рамзин, - а вот наша дочь
Зоя, прошу, как говорится, любить и жаловать!
Светлана Георгиевна тоже что-то сказала Глебу, но мальчик уже ничего не слышал.
Из-за спины женщины показалось чудное видение с длинными белокурыми волосами,
рассыпанными по плечам. Увидев, что на нее смотрят, девочка повела головой,
отчего вся копна ее волос взметнулась в воздух и затем медленно осела обратно на
плечи. Глеб зажмурился.
Если не считать контактов в школе, до сих пор весь его опыт общения с девочками
ограничивался его собственной старшей сестрой Элизой, и не сказать, чтобы этот
опыт очень ему нравился. Когда у мамы родился Поль, она больше не могла уделять
много внимания старшему сыну, и тогда трехлетний Глеб впервые попал под
начальство шестилетней в то время Элизы. В отличие от матери, она не имела ни
малейшего намерения потакать его капризам и сразу взяла братца в ежовые
рукавицы. Глеб сперва плакал, то и дело бегал жаловаться маме или отцу, но
родители быстро внушили ему, что теперь ему следует слушаться старшую сестру,
выполнять все ее указания и безропотно принимать наказания, которые она будет
назначать ему за непослушание. Поняв, что строптивость не приносит никакой
пользы и будучи несколько раз отшлепан сестрицей (а родители еще и добавили!),
Глеб смирился и дальше жил под руководством Элизы, пока год назад она не вышла
замуж и не покинула родительский дом. Теперь права старшего ребенка в семье
перешли к самому Глебу, и младшие братья обязаны были слушаться его, как он сам
некогда слушался Элизу. Впрочем, последний год перед своим уходом Элиза стала
позволять Глебу несколько больше, чем раньше, он мог даже в одиночку гулять
по джунглям. Все-таки у почти уже взрослой барышни были дела и поинтереснее, чем
следить за уже подросшим и вполне самостоятельным мальчишкой. Но даже и теперь
Глеб все еще несколько опасался свою старшую сестру.
Но то сестра, а вот как вести себя с незнакомой девочкой, к тому же твоей
ровесницей, да еще такой красивой? К его счастью, Зоя увидела, что люцийский
мальчик впал в прострацию при ее появлении, и решительно взяла инициативу на
себя. Ухватив Глеба за рукав, она отвела его в комнату и усадила на диван.