Затем свет коснулся глаз Телдина с неожиданного направления. Яркий солнечный свет отражался от металлической пластины на корпусе «Неистощимого». Неужели баркас снова изменил курс?
Нет, это был сам корабль, который теперь маневрировал. Когда Телдин это сопоставил, массивное судно завершило поворот. Его курс больше не был параллелен курсу баркаса, и колесное судно набирало скорость.
Телдин оглянулся. Глаза Хорвата тоже были устремлены на «Неистощимого». — Что происходит? — спросил человек у гнома.
— Не знаю,— коротко ответил Хорват, а затем резко бросил: — Салиман. Прибавить скорость. Весла,— он жестом выразил свое замешательство, — следуйте за дредноутом!
Баркас вздыбился и начал набирать скорость, но Телдин понял, что он никогда не догонит «Неистощимого», если большой корабль сохранит свою нынешнюю скорость. Телдин передвинулся к корме, и его нога ударилась обо что-то, что покатилось по доскам с металлическим звуком. Он сунул руку в шпигат и извлек оттуда медную трубку длиной почти с его предплечье. Хотя на Кринне это было редкостью, Телдин сразу же узнал предмет — морской бинокль. Он поднес ее к глазу и направил на удаляющийся корабль.
Казалось, что корабль прыжком приблизился. Сквозь стекло Телдину было хорошо видно, что происходит на палубе. Повсюду бегали гномы, забираясь в снасти.
— Корабль! Голос, прогремевший с середины баркаса, принадлежал Миггинсу. Гном указывал вперед и вверх. — Высоко по левому борту,— крикнул он, — впереди «Неистощимого»!
По лбу Телдина пробежал холодок, а во рту появился медный привкус страха. Он напрягся, чтобы разглядеть корабль, повернув трубку в том направлении, куда указывал гном, но ничего не смог разглядеть на фоне черноты космоса. — Тебе и не нужно ничего высматривать, — сказал ему его страх, — ты знаешь, как это выглядит: черный паук, идущий убить тебя.
— Вы можете его рассмотреть? — спросил Хорват.
— Это неоги? Телдин не сразу понял, что это его собственный голос задал этот вопрос.
Вместо ответа молодой гном протянул руку и выхватил бинокль из рук Телдина. — Нет, не неоги, — ответил Миггинс после дюжины ударов сердца, — не смертоносный паук. «Оса». Нет, три «осы».
Облегчение нахлынуло на Телдина, как волна. В первый раз он осознал, что его предплечья были связаны узлом мертвой хватки, с которой он ухватился за планшир. С сознательным усилием он разжал руки и согнул их, чтобы восстановить кровообращение в пальцах.
Он снова посмотрел в пространство в направлении, указанном Миггинсом, и смог увидеть корабли. Они были еще слишком далеко, чтобы различить детали, но узнаваемые как формы, полностью отличающиеся от паучьих кораблей неоги, которые он себе представлял. Он вздохнул и улыбнулся Хорвату.
— Какие цвета? — спросил Хорват.
— Нет никаких, — ответил Миггинс и тут же поправился. — Сейчас поднимают флаг. Черное поле… Голос молодого гнома стал резче… — красная эмблема. Это череп неоги.
Телдин почувствовал внезапное напряжение среди остальной команды. — Что происходит? — потребовал он ответа. — Вы сказали, что они не неоги.
— Нет, это не неоги, — решительно подтвердил Хорват. — Флаг с черепом неоги универсален. Они — пираты.
Глава 2
Телдин видел, как три корабля быстро приблизились к дредноуту и выстроились в линию. В резком солнечном свете он мог различить их угловатую, какую-то жестокую конфигурацию. Они казались такими маленькими по сравнению с громадой дредноута.
— Три «осы» — это серьезная проблема, — сказал Хорват, словно отвечая на мысли Телдина. — У них есть маневренность, а «Неистощимый» сейчас не в состоянии сражаться.
— Но он плывет прямо к ним! — крикнул Телдин.
— Конечно, он так и делает. Это была Дана, которая огрызнулась в ответ. — При преследовании в кильватер, на таком расстоянии мы проиграем. Они будут обстреливать нас продольным огнем, а мы не сможем открыть ответный огонь, пока они не решат приблизиться.
— Может быть, у них кишка тонка для противника, который хочет приблизиться, — добавил Миггинс.
— А что мы будем делать? — спросил Телдин.
— Ничего, — ответил Хорват. — Невозможно вернуть баркас во время боя. Мы остаемся позади. Гном ухмыльнулся, но Телдину это показалось вымученным. — Это не займет много времени. У нас достаточно воздуха, чтобы продержаться, пока все это не закончится. Даже сейчас «Неистощимый» может дать хороший ответ. Так ведь?
— Верно, — искренне ответил Миггинс, даже чересчур искренне, как показалось Телдину.
— Жаль, что я не на борту, — пробормотала Дана.
Телдин никогда не видел космическую битву с такой точки обзора, и быть в ней — совсем не одно и то же. Сначала это было похоже на величественный танец. С его точки обзора, четыре корабля, казалось, двигались практически ползком, маневрируя, чтобы получить преимущество над своим противником. Приближающиеся «осы» поначалу держались в линейном строю, в то время как «Неистощимый» навел свой нос на центральное пиратское судно. Теперь корма дредноута была направлена прямо на баркас. Линия «ос» начала заметно удлиняться по мере того, как корабли стали терять строй.
Это было похоже на иллюстрации морских сражений, которые Телдин видел в книгах своего деда, но затем все изменилось, и он впервые понял, насколько сложным может быть космическое сражение. Внезапно две «осы», находившиеся по бокам, наклонили носы и резко нырнули вниз. Линия превратилась в треугольник, и внезапно к тактической плоской картине добавилось еще одно измерение.
— Классическая тактика, — пробормотал Хорват.
— Что?
Хорват бросил раздраженный взгляд на Телдина… и смягчился. — Вы не можете этого знать, — устало сказал он. — Просто смотрите. Это классический ход для трех кораблей, вступающих в бой с одним. Они образуют треугольник. Если противник атакует один корабль, два других маневрируют параллельно противнику или пересекают его путь в виде буквы «Т», и атакуют его с кормы. За каким бы кораблем ни погнался «Неистощимый», два остальных будут иметь возможность безнаказанно стрелять по нему. И если атакующие обладают превосходящими маневренностью и скоростью, а у них это есть — все, что может сделать «Неистощимый», это преследовать только один корабль. Если не…
— Если не…?
Гном по-волчьи оскалился. — Если только Висдор не вспомнит те пыльные книги, которые мы читали лет сто назад.
— Но что они могут сделать вообще? У них же нет никакого оружия, — воскликнул Телдин.
— Его действительно нет, — поправил его Хорват. — Но у нас на борту есть несколько членов Гильдии Оружейников, и я сомневаюсь, что даже мой брат смог бы удержать их от внесения некоторых модификаций за последние несколько часов. Теперь просто наблюдайте.
Дредноут держал курс, будто направляясь прямо в центр расширяющегося треугольника осиных кораблей. Затем сложный такелаж судна гномов сдвинулся, и нос начал подниматься, пока короткий бушприт не прицелился прямо в «осу», образующую вершину треугольника. Телдин почти физически ощущал напряжение массивного корабля, когда тот ложился на новый курс.
— Мне показалось, вы говорили, что они не должны связываться с одним кораблем, — укоризненно сказал Телдин.
— Просто смотрите, — сказал ему Хорват, — и постигайте то, что происходит.
Нос дредноута был направлен прямо в вершину треугольника «ос». Впервые Телдин ощутил огромную скорость сближения, когда корабли мчались лоб в лоб. Он протянул руку назад, взял подзорную трубу с того места, где она лежала на коленях Миггинса, и сфокусировал ее на пиратском судне.
Корабль в вершине угла, казалось, подпрыгнул ближе, когда Телдин сфокусировался на нем через неуклюжую трубу. Он действительно был похож на осу. Тело было широким там, где были установлены две пары крыльев, но затем сужалось к острому концу на хвосте. Голова — может быть, мостик, а может быть, орудийная платформа, была наклонена вперед и вниз, придавая всему судну слегка горбатый, и явно злой вид. Шесть ног торчали из нижней части корпуса у основания крыльев — вероятно, какие-то шасси или часть корабельного такелажа, как предположил Телдин. Весь корабль, за исключением его бледных и слегка переливающихся крыльев, был выкрашен в черный цвет ночи, что затрудняло фокусировку на фоне космоса.