В России же это была целая этносоция, народилась она примерно триста лет тому назад, первым русским интеллигентом следует считать князя Никиту Ивановича Одоевского, который как-то запил в связи с несовершенствами человека, пил без просыпу всю Страстную неделю и за это был сослан государем Алексеем Михайловичем Тишайшим на покаяние в монастырь.
Так что же такое "русский интеллигент"? Во-первых, это отпетый идеалист, но не в рассуждении основного вопроса философии, а в том отношении, что идея, духовное, мысль для него почти все, а материальная сторона жизни почти ничто. Во-вторых, он воплощенное стремление к знанию плюс способность настолько проникнуться ценностями чужой культуры, скажем, немецкой монадологией или еврейской мифологией, что он как-то наднационален, хотя и русак от пяток до макушки и при желании может чувствовать себя как немец или еврей. В-третьих, русский интеллигент бездеятелен или бестолково деятелен и в высшей степени говорлив. В-четвертых, он всегда предпочитает участь жертвы должности палача. Наконец, ему свойственно благородное беспокойство, которое, в частности, поддерживает в нем родная литература, и он не может быть счастлив, если где-нибудь на планете есть хоть один ребенок, мечтающий о хлебной корочке на обед. Вообще же говоря, русский интеллигент - это такой изболевшийся умница и всезнайка, у которого душа не на месте из-за того, что нашей Земле осталось существовать шесть миллиардов лет.
Понятие это, заметим, не сословное, а метафизическое, и западноевропейский интеллектуал так же отличается от нашего интеллигента, как сознание от души. Впрочем, наши тоже кое-что изобрели, например, электрическое освещение, телевидение, вертолет, а кроме того положили начало кинематографу как искусству и открыли литературу, как открывают материки.
Но главное - русский интеллигент, сдается мне, представляет собой высшую разновидность человека разумного, в частности, европейца, как он триста лет понимается на Руси. В этом случае мы - последний оплот европейства в Европе, так как интеллигенция у нас покуда дышит, хотя почти вовсе вышло из обращения само слово "интеллигент". Мы потому и чужие на континенте, что Европа для нас - грек Диоген Синопский, итальянец Франциск Ассизский, француз Паскаль.
РОДИНА. "Отечество" - еще говорят и пишут, а "родина" - уже нет. Это, конечно, жаль: "отечество" все-таки попахивает канцелярией и солдатскими сапогами, а слово "родина" трогательно и тепло. И вот оно не то чтобы забылось, а как-то потерялось в кутерьме социально-политических катаклизмов и перемен. Ведь шутка сказать - в течение минувшего столетия Россия пережила пять разновидностей государственного устройства (больше, чем человечество за всю его историю), пять раз гимн меняла, по три раза герб и флаг, а что до пристрастий, идолов, направлений - это не сосчитать. Поэтому так сложилось по итогам ХХ столетия и в силу почти поголовного заболевания политикозом (это такое малоисследованное нервное заболевание), что у всякого русского своя родина: у кого романовская империя, у кого большевистская, у кого демократическая Россия, у кого колхоз.
И это при том, что все мы родились в одних и тех же пределах, между Неманом и Тихим океаном, вскормлены молоком русских матерей и воспитаны в правилах одного и того же великорусского языка. Однако эти роднящие обстоятельства почему-то нас мало объединяют, и все мы, русские, настолько разные русские, насколько разными могут быть только семинаристы и наглецы. Действительно, что общего между московским интеллигентом, тверским администратором, калужским истопником? А ничего, кроме русского языка, да и то в Москве говорят теперь "квасить", в Калуге выражаются по старинке "пьянствовать", тверяки употребляют глагол "глумить". И ладно, если бы у нас имели место по преимуществу сословные различия, а то тверские пастухи следят за текущей литературой, а московская интеллигенция стоит за смертную казнь горой...