Вероника - Алина Знаменская

Кирилл проснулся от прерывистого младенческого плача. Сквозь сон плач казался тонким писком не то котенка, не то птенца. Поезд стоял на какой-то станции. Кирилл повернулся на бок и, не увидев за окном ничего, кроме широкого железнодорожного полотна, закрыл глаза и стал ждать, когда поезд тронется. Тогда сон постепенно вернется и ребенок внизу успокоится — движение укачивает.

Но поезд все стоял, ребенок не унимался. Внизу послышалась возня. Люба проснулась, подумал Кирилл, не открывая глаз. Не удается девчонке поспать.

Да и какая из нее нянька? С ней самой еще впору нянчиться. Странно, что Мадам до сих пор терпит ее беспомощность. В фирме она со своими работниками не церемонится. О ее крутом нраве легенды ходят. Он сам недавно рисковал испытать на себе ее гнев. Спасло чудо. Собственно, этот самый младенец и спас.

Ребенку что-то зачирикали внизу, и тот недоверчиво замолчал, прислушиваясь. Потом зачмокал. Вероятно, ему дали бутылочку с питанием. И кто надоумил Любу устроиться няней к грудному младенцу? — вяло раздумывал Кирилл, поджидая сон Только что школу окончила. А впрочем, куда сейчас девчонке пойти работать? В казино? Официанткой в «Макдоналдс»? С этих позиций смотреть, ей еще повезло. Мадам хоть платит прилично.

Поезд дернулся и тихо пополз. Нужно отдать должное Вере Сергеевне — она хоть баба крутая, но не жмотка. Никто из менеджеров у нее не бедствует. Только мы ведь какой народ? Нам что ни дай, все мало — потребности растут.

Кирилл усмехнулся, вспомнив свою недавнюю неприятность. Открыл глаза. По потолку поползли полосы света — поезд набирал скорость.

Внизу младенцу все шептали что-то успокоительное. Кирилл посмотрел вниз, откуда доносился голос, и обомлел: младенца укачивала Мадам! Собственной персоной! Она сидела на нижней полке, склонив голову к девочке. Волосы, которые Кирилл видел только тщательно зализанными, сейчас взлохматились, что сделало Веру Сергеевну другой. Проще, что ли? Пеньюар, скрепленный поясом, был распахнут, и Кириллу была хорошо видна матовая выпуклость ее груди, в которую вцепилась крошечная ручонка. Девочка сосала бутылочку, но, вероятно, думала, что сосет грудь. И женщина не торопилась ее в этом разуверять. Кирилл не верил своим глазам. И ушам! Мадам пела! А именно — нашептывала что-то там:

Нашей деточке не спится,

Прилетай к нам, аист-птица.

Кирилл прикрыл глаза, но тут же снова открыл, не переставая удивляться собственному открытию. Было интересно наблюдать за Мадам, когда та уверена, что ее никто не видит.

Вероника Сергеевна положила девочку в коляску и, низко склонившись, стала смотреть на нее. Надо же! Чуть больше месяца назад Кирилл стал свидетелем «знакомства» этих двоих — Мадам и младенца. О, как Мадам рвала и метала! Какими эпитетами она наделяла непутевую мать этой крохи!

Никто в фирме не догадывался о существовании ребенка. Никто, кроме Кирилла. Именно поэтому она взяла в командировку его, а не Ларису, как планировалось. Вот был скандал! Ларка взбесилась. Мечтала поехать к милому на халяву, а ей накрылось. И все из-за младенца, который в планы Мадам не входил.

На нее совершенно неожиданно свалилась эта обуза.

И Кирилл где-то как-то ее даже понимал. Случись такое с ним, он бы растерялся. А вот Мадам не растерялась. Наняла какую-то няньку и теперь везет их с собой по своим бизнес-делам. Даже в роль матери начала входить. Чудно!

То, что Кирилл случайно подглядел в полумраке ночного купе, навело его на разные мысли. Он стал думать о жене, о доме, о ребенке… Мадам накрыла девочку пеленкой и, повернувшись к окну, задумалась.

Кирилл старательно делал вид, что спит. Но сквозь ресницы он видел голый локоть, опирающийся о столик, и профиль, устремленный в ночь. Интересно, о чем она может думать вот так, подперев кулаком щеку, в мнимом своем одиночестве? Кириллу даже захотелось узнать, любила ли она когда-нибудь? Ревновала?

Теряла? А вообще, такая дама способна кого-нибудь любить? Скажи ему кто неделю назад, что он задастся этим вопросом, Кирилл рассмеялся бы и не поверил.

Современная леди, застегнутая на все пуговицы.

Холодная и высокомерная. Такой она представлялась ему до сих пор. А сегодня он впервые поколебался в безоговорочности своих оценок. Она просто прячет свое "я" от людей. Зачем?

Кирилл закрыл глаза и погрузился в собственные мысли, как в бассейн. Он плавал в них под равномерный стук колес и уже въезжал в темный тоннель сна, когда тишину разбила мелодия сотового телефона. Кирилл вздрогнул и проснулся.