- И что тебе пишет венценосный адресат?
- Что надо тебе, Александр Евгеньевич, отправляться куда-нибудь подальше от нашего боярского змеиного кубла. Погубят они тебя, и даже я не сумею тебя спасти.
- И куда мне отправляться?
- А вот этот вопрос мы с тобой сейчас и решим.
- Ну твою же ж феодальную мать-перемать, да через дышло вприсядку куму раком, а тестя в задницу! И на кой хрен мне надо было побеждать? Вот скажи, отец Гурий, нахрена? Я ж теперь ни жену ни дочку ни малыша невесть сколько не увижу!!!! Что же ты, друг мой ситный, сразу не сказал?
- Чтобы тебя родимчик хватил? - хладнокровно оправдался отец Гурий - А после рюмочки да баньки и неприятная новость вроде как и полегче.
Глава вторая,
которая начинается морским вояжем, а заканчивается в странном месте.
Красиво тут. Безумно жарко, но красиво. Воды Персидского залива, когда смотришь на них с палубы парохода, имеют разный цвет, в зависимости от направления взгляда, направления и силы ветра, а главное, от высоты солнца над горизонтом.
Впереди на горизонте показался берег, там Абадан, порт Персии на берегу Персидского залива, впрочем местные его называют Халидже-Фарс или Дарьайе-Фарс. А позади почти три с половиной месяца перехода от Выборга, через Балтику, Северное море, где нас зацепил небольшой шторм, а вот Бискайский залив, славящийся своими штормами, мы проскочили совершенно спокойно, как и Средиземное море, разве что недалеко от Александрии нас слегка потрепало, но не слишком страшно. Красное море прокляли все, особенно учитывая тот факт, что памятуя о песне 'Раскинулось море широко', я ещё в Суэце приказал, на время переходя через него установить машинной команде двухчасовую вахту, с восьмичасовым отдыхом, так что в кочегарке побывали все, за исключением офицеров. Ну да у них и своей работы довольно. Но всё равно, случаев обмороков от перегрева было много.
Из Выборга мы вышли отрядом в десять пароходов: пять грузовых для Испании, три грузовых в моём отряде, и два боевых парохода, тоже со мной. Те пароходы, что шли в Испанию, везли какой-то полезный груз, а вот те на которых отправился я, был только уголь. И в угольных бункерах, и в трюмах, и даже на палубе складировали немного угла в мешках. Ещё бы! Путь предстоит немалый - пятнадцать с лишком тысяч морских миль, что при расходе пятнадцать тонн в сутки... Жуть страшная. Я наконец-то увидел, что из себя представляет погрузка угля вручную, мешками и... понял, что по крайней мере пароходы надо переводить на нефтяное отопление. А что? Россия вполне может получить нефть с Апшеронского полуострова, правда придётся строить танкерный флот, но персам и туркам тоже танкеры будут нужны, и возьмут они нефть здесь, а Персидском заливе, так что цивилизованная часть человечества топливом обеспечена, а до остальных мне никакого дела нет.
А перед уходом из Выборга состоялся к меня довольно любопытный разговор с Гришей Сувориным, которого я в числе прочих обучал и готовил на командные должности. Парень он хороший, за последние четыре года отличился и как прилежный ученик, и при выполнении различных поручений, иногда весьма деликатного свойства, но всё было выполнено очень и очень старательно.
- Ну, Гриша, пришёл твой черёд становиться богатым. Ты не передумал?
- Отчего же мне передумывать? Для того я и учился, не ведя счёт времени у ювелира, литейщиков, механиков да и других мастеров было немало.
- И каковы результаты обучения?
- Могли бы быть и лучше, однако в табеле текущей успеваемости, что ты дал указание вести, оценок ниже четвёрок нет. А в итоговом табеле только пятёрки. Как ты говоришь, Александр Евгеньевич, красный диплом.
- Это радует. А практики как?
- По практикам в первую очередь. И по философии, коль скоро ты ей придаёшь такое великое значение. Кстати, со временем я начинаю понимать почему.
- Это хорошо. А теперь я расскажу тебе, Гриша, на чём ты разбогатеешь.
- Внимательно слушаю.
- Доводилось ли тебе самому шить?
- Разве что разболтавшиеся пуговицы пришивать.
- Тогда тебе надо подробнее объяснить то, что ты будешь облегчать. Процесс шиться требует очень большой сосредоточенности и при этом, шитьё крайне монотонный процесс. Ты должен понимать, что стежки ложны быть строго одинаковыми, линия стежков должна быть строго выверенной, и располагаться на строго определённом расстоянии от края ткани. В то же время, наложенные стежки имеют свойство выявлять недостатки в процессе носки, как правило на самых видных местах, отчего мастера- портные вынуждены шить лично, не доверяя подмастерьям, оставляя им второстепенные места, скажем, на изнанке, подкладке или ещё где. Что из этого следует?
- Ну-у... Раз ты послал меня учиться механике, ты придумал машину облегчающую шитьё? Но при чём тут искусство ювелира, я ума не приложу.
- А искусство литейщика? - заинтересовался я.
- Любая машина имеет корпус и детали, и из надо отливать. Я так думаю.
- Совершенно верно, Григорий Евстигнеевич, ты правильно всё рассчитал. Вот в этой папке имеются чертежи. Твоя задача сделать швейную машину с ножным приводом.
- Объясни принцип действия, Александр Евгеньевич.
- Принцип действия не слишком сложен: вот иголка, через которую движется нитка, идущая с верхней катушки. Иголка движется возвратно-поступательно я вертикальной плоскости, прокалывая ткань, а внизу работает челнок, в котором имеется шпулька с ниткой, а петли совершает челнок. Движения иголки и челнока строго синхронизированы и приводятся в действие вот от этих валов.