Твои ноздри раздуваются, как у дикого зверя. Твоя ярость могла бы снести врагов не хуже любого оружия. Ты похож на отца куда больше, чем думаешь.
Я не знаю, кем была твоя мать, но, если бы не уверенность, что она из иного рода, могла решить, что даже матери у нас одинаковы. Потому что в твоих глазах мне чудится отблеск безумия. И жажды крови, которую вряд ли сможет что-то удовлетворить.
— Некого будет допросить, — говорю я.
В твоих глазах отражается что-то вроде сожаления. О нет, не о том, что ты уничтожил их. Только о том, что не узнаешь, кто послал похитителей.
Меч в руках опускается, но ты не торопишься подойти. Вместо этого, смотришь на труп, лежащий у моих ног.
— Ты убила его.
— Его убил мой Дар.
Вскинув глаза, ты смотришь на меня с недоумением. И я знаю, хочешь задать тысячу вопросов, но, к сожалению, у меня нет ответа ни на один из них.
— Я… я не знаю, как это вышло, — шепчу я. — Услышала, как мы остановились, крики. Те, кто был со мной в карете, вылезли, остался один. Я видела, как он последним выскочил, видела, как подходил к тебе со спины, пока ты расправлялся с остальными. Я… испугалась. Захотела, чтобы он умер. Чтобы его сердце остановилось, лопнуло!..
Опустив глаза, я вижу дикий, отчаянный и навсегда застывший взгляд трупа. И его развороченную грудную клетку, раскрывшуюся, будто цветок. Мне кажется, это нереально. И только смотря на куски ребер, я начинаю осознавать, что это сделала я.
Говорят, подобная магия была доступна королям-колдунам. Но эти знания и силы ушли вместе с ними. И никто не слышал о подобном сотни лет.
Невольно делаю шаг назад. Чужая кровь неправдоподобно темная ночью. А меня начинает охватывать паника.
— Я не знаю, как это вышло… я хотела, но не думала… он же… я…
Подняв глаза, я смотрю на тебя. Вижу, как шагаешь ко мне, как сдергиваешь с плеч плащ и накидываешь мне на плечи. Твои платиновые волосы, такие же светлые, как у меня, в лунном свете кажутся совсем белыми.
— Тише, — говоришь, прижимая меня к себе. — Всё в порядке.
Я верю. Знаю, что всегда могу верить тебе.
Но не знаю, видишь ли и ты повторяющийся сон-воспоминание о той ночи похищения?
Придворный этикет строг и полон условностей. Беседующие могут не сказать друг другу ни слова, но их положение, их намерения будут читаться ясно. Я всегда страдал от скуки на уроках этикета, но отец заявил, что если я хочу жить при дворе, то обязан знать правила.
Да и как будто я мог противиться указу короля.
Я встретил Элерис у ее покоев как часть ее свиты. Но сестра тут же взяла меня под руку и решительно двинулась по замковым коридорам, пока ее фрейлины и охрана шагали позади. Я ощущал беспокойство Элерис, но не мог понять, это из-за встречи с Домом Вейнов или из-за ночных снов.
Конечно же, сестра, я знал, тебе снова приснилась ночь похищения. Но не успел поговорить об этом. Ты слишком быстро ускользнула в свои покои, чтобы подготовиться ко встрече.
Платье Элерис выбрала темно-красное — цвета королевской власти, цвета силы, которую она не боится демонстрировать. Многочисленные металлические цепочки позвякивали в такт ее шагам, а волосы, увитые в сложную косу, змеившуюся по спине, венчала тиара. Простое украшение, напоминающее о том, кому принадлежит настоящая корона.
Представители Дома Вейнов ждали в Янтарной комнате. Дорогая деревянная мебель светлых оттенков, ковры и гобелены. Комната для переговоров с важными персонами. Камин, конечно же, натопили заранее, а вино охладили.
Остановившись на миг перед дверью, Элерис сжала мою руку, а потом вошла в комнату. Ей навстречу поднялся сидевший в кресле человек, начиная долгую церемонию приветствия и вежливого расшаркивания, прежде чем они смогут перейти к важному. Я сделал шаг назад, а потом отошел к столу, чтобы разлить по бокалам вино.
Алавар Вейн. Похоже, дело серьезное, если старик Треус Вейн послал своего младшего сына.
Элерис уселась в резное кресло с бокалом вина. Ярко горящий слева от нее камин бросал теплые отсветы на ее фигуру. Гость устроился напротив, а я встал позади кресла королевы.
В простом темном мундире, я мог бы сойти за телохранителя, но Алавар отлично знал, кто я. Он бросил на меня цепкий взгляд, но тут же снова посмотрел на королеву.
Младший сын Треуса Вейна. На несколько лет старше меня, жестокий, самоуверенный. С поблескивающим синевой перстнем на среднем пальце правой руки — символом его принадлежности к Ордену магов.
Сейчас, при дневном свете из окна, можно хорошо рассмотреть россыпь драгоценных камней на его камзоле. Медный отблеск темных волос Алавара и внимательный взгляд его прищуренных, слегка раскосых глаз. Казалось, он постоянно насмехается над миром, смотря на всех снисходительно и пряча в уголках губ улыбку.
Алавар Вейн не сильно изменился с последнего раза, когда я его видел.
— Примите мои соболезнования, ваше величество, — тем временем рассыпался в вежливых речах Алавар. — Кончина короля стала неожиданностью для всех нас.
— Я надеюсь.
Гость нахмурился от пары небрежно брошенных слов, а я невольно положил руки на спинку кресла Элерис, жалея, что не могу на ее плечо, чтобы остановить от слишком резких слов. Я понимал, что она подозревает Вейнов в причастности к смерти отца, но не стоит бросаться обвинениями.
Но Элерис и не собиралась.
— Прошу простить меня, милорд, — вздохнула она, — вы правы, эта смерть стала большой неожиданностью. Никто в замке до сих пор не пришел в себя.
— Надеюсь, убийцу найдут и накажут.
Алавар бросил быстрый взгляд на меня, как будто показывал: я знаю о слухах. Конечно, он знал. Он бы не приехал, не собрав все возможные сплетни.
— Не сомневайтесь, — голос Элерис не скрывал металла и звенел, как цепочки, увивающие ее платье.
— Я пришел заверить вас в верности Дома Вейнов.
— Не рано? Дома принесут мне Клятву на официальной церемонии.
— Конечно. Если не против, будем считать, что я прибыл на нее чуть раньше.
Через неделю. Накануне в церемониальном зале собрались представители только нашего Дома, мелкие дворяне и аристократия. Через неделю же пышная церемония, на которую съедутся представители других Домов и принесут клятвы королеве. И вот уж где придется быть во всеоружии.
Элерис кивнула:
— Будьте моим гостем, лорд Алавар. Ваши родственники прибудут к церемонии?
— Да, дела позволяют отлучиться отцу и брату только на день.
Как бы не так! Я почти не знал старшего брата Алавара, но говорили, он точная копия отца. А Треус Вейн — ворчливый, но очень умный старик, в свое время не посягнувший на трон только из-за того, что он был начисто лишен магического Дара, так ценимого среди Вейнов.
Именно поэтому пусть его старший сын — наследник Дома Вейнов, всем прекрасно известно, что Алавар имеет не меньший вес. Как единственный из этих троих, кто стал полноправным магом.
— Я рада лояльности Дома Вейн, — сказала Элерис. — Но знаю, что прежде всего вы заботитесь о своих интересах. Так что привело вас в Тарн за неделю до официальной церемонии, лорд Вейн?
После витиеватого этикета Дома вели дела по-разному. Кто-то, подобно торговому Дому Руарисов, увлекался долгими беседами, в которых легко можно запутаться, о чем на самом деле идет речь. Но Элерис Крандор, подобно отцу и другим Крандорам прошлого, предпочитала говорить напрямую.
Алавар ничуть не изменился в лице, продолжая мило улыбаться. Он даже не отреагировал на титул, который ему не полагался: лордом Вейном могли именовать лишь его отца — иногда старшего брата в знак того, что именно он наследник.
Но Элерис знала, каким уважением пользуется Алавар и подчеркнула это.
— Хотите начистоту? — Он пожал плечами. — Хорошо. Вы взошли на престол неожиданно и в весьма юном возрасте. Но достаточном, чтобы править. И вы — законная королева Менладриса. Но рано или поздно вам будет нужен супруг. Как думаете, в сколько светлых голов в Домах придет эта мысль? А сколько у них неженатых благородных представителей? Церемония Клятвы превратится в смотрины.