Вам что-нибудь известно относительно объявления, которое Ниро Вулф поместил в сегодняшних газетах? То, что обращено к П.Х.?
- Известно.
- Оно попало мне на глаза всего час назад. Я бы хотел спросить у Вулфа одно: ходят слухи, что оно адресовано моему клиенту Питеру Хейзу, хотелось бы знать - так это или не так?
- На ваш вопрос не трудно ответить: нет, это не так. Мистер Вулф слыхом не слыхивал ни о каком Питере Хейзе, если не считать газетных репортажей с процесса.
- Вы в этом можете поклясться?
- С удовольствием.
- Что ж... - похоже, он расстроился. - Я-то надеялся... Но неважно. Кто этот П.Х., которому Вулф адресует свое объявление?
- Это человек, чьи инициалы известны, но неизвестна фамилия.
- А что это за несправедливость, о которой упоминается в объявлении? И справедливость, которая должна восторжествовать?
- Это по поводу воровства, совершенного одиннадцать лет тому назад.
- Ясно. - Он взглянул на свои часы. - У меня больше нет времени. Я хочу, чтобы вы доложили обо мне мистеру Вулфу. Разумеется, я не исключаю, что это всего лишь совпадение. Но, может быть, и подвох. Если так, моему клиенту может быть нанесен существенный урон, что дает основание направить вам иск. Постараюсь вникнуть во все это основательней, разумеется, когда у меня будет время. Так сможете ему передать мои слова?
- Да. Если у вас есть еще двадцать секунд, ответьте на мои вопросы: где родился Питер Хейз, где он провел свое детство и где учился в колледже?
- Зачем вам?
- Я не обязан отвечать на ваш вопрос. Можете назвать обыкновенным любопытством. Ведь я читаю газеты, не так ли? К тому же я ответил на шесть ваших вопросов, почему бы вам не ответить на три моих?
- Потому что я не в состоянии это сделать. Я попросту не знаю.
Он собрался уходить.
- Неужели? - не унимался я. - Вы являетесь защитником человека, которого судят по обвинению в убийстве, и вам не известны о нем такие мелочи? - он уже опустился на седьмую сверху ступеньку. - Где живут его родственники? - спросил я, стоя возле порога.
Он обернулся.
- У него нет родственников.
Он направился к ожидавшему такси, сел в него и захлопнул дверцу. Такси укатило, а я вернулся в кабинет и связался по внутреннему телефону с оранжереей.
- Да? - буркнул в трубку Вулф: он очень не любит, когда ему звонят в оранжерею.
- У нас был гость. Адвокат по имени Алберт Фрейер. Он выступает в качестве защитника Питера Хейза, но ему не известно, где тот родился, вырос и в каком колледже учился. Он говорит, что у Хейза якобы нет родственников. Мне кажется, стоит совершить путешествие в суд, тем более, что за такси платит клиент. Я поехал.
- Нет.
- Вы - жертва самого примитивного рефлекса.
- Хорошо. Предупреди Фрица.
Вот дебил. Я всегда предупреждаю Фрица, когда выхожу из дома. Я сходил на кухню, потом вернулся в кабинет, убрал со стола, запер сейф, переключил телефон на кухню. Когда я вышел в холл, чтобы одеться, Фриц уже был там после моего ухода он должен накинуть цепочку.
Приобретя раз и навсегда автоматические навыки, ты за них уже не отвечаешь. Однажды, много лет тому назад, когда я выходил по какому-то делу из дома, меня выследил сыщик. Я его не заметил и то, что он узнал, наблюдая за мной в течение часа, обошлось нам в лишнюю неделю работы, а нашему клиенту - в несколько тысяч долларов. После такого грандиозного провала я целых два месяца, выходя из дома просто так, первым делом проверял, нет ли за мной слежки - вот такая выработалась милая привычка.
В тот вторник, сделав шагов пятьдесят в сторону Девятой авеню, я огляделся как обычно по сторонам, но ничего интересного не заметил. Когда же, сделав еще пятьдесят шагов, я снова огляделся, во мне что-то такое сработало.