Пленник королевы фей - Якобсон Наталья Альбертовна

Натали Якобсон

Пленник королевы фей

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ЭЛЬФ ИЗ ЛЕСНОЙ ЧАЩИ

РЫЦАРЬ ИЗ СНОВ

Белые и красные розы оплели раму зеркала. Шипастые стебли были, как живые. Они ползли вверх подобно змеям. Дженет казалось, что ей все это снится. Она стояла в своей спальне в отцовском замке перед огромным зеркалом. В комнате было спокойно и темно. А внутри зеркала шло сражение. Слышался скрежет металла о металл, когда скрещивались мечи дерущихся. Храпели кони под всадниками, сверкали палицы и щиты. У одних рыцарей было обычное оружие, а другие пускали в ход магию. Люди дрались против сверхъестественных существ.

Значит, это все же сон! Дженет наблюдала за сражением в зеркале и пыталась определить, кому принадлежат гербы? Ни у кого из знакомых ей семейств не было гербов с саламандрой и розами. Часть знамен принадлежала людям, часть сверхъестественным созданиям. Знамена людей между тем были попраны. Рыцарей из плоти и крови убивали воины из огня. Пламя вторгалось в битву, будто извергнутое из пасти дракона. Стоя близко к зеркалу, Дженет ощущала его жар. Разве можно во сне чувствовать жар? Что если это все-таки не сон? Девушка протянула руку к зеркалу, надеясь, что не наткнется на стеклянную преграду. Тогда окажется, что витиеватая рама является всего лишь окном в иной мир.

Прежде чем Дженет успела коснуться зеркала, шипы роз впились ей в руку до крови. Кровь на пальцах выступила реальная, и боль от царапин тоже была реальна. Значит, все это не сон!

Один рыцарь вдруг встал вплотную к зеркалу по ту его сторону. Он смотрел прямо на Дженет. Девушка вздрогнула. У него были такие глаза! Будто зеленые омуты, в которых вот-вот утонешь. Лицо было закрыто забралом, а сам шлем сделан в форме рогатой головы дракона. Наверняка, этот рыцарь не человек. Но почему же он тогда сражался на стороне людей?

– Кто ты? – она пыталась произнести вопрос вслух, но ее голос тонул в шуме, доносившемся с той стороны зеркала. Огонь пожирал тела побежденных. А рыцарь, словно вышедший из этого огня, протянул руку к Дженет. Его латная рукавица почти коснулась ее, но розы, оплетшие зеркало, сжались и зашипели. Они его не пускали. На их шипах была кровь Дженет. А за зеркалом уже стояла стена огня.

– Ты хочешь увидеть меня в реальности, а не во сне? – голос рыцаря был приглушенным. Он звучал из-под забрала, и казалось, что с ней говорит дракон, который изображен на его шлеме, а не он сам.

Тем не менее, Дженет смотрела в его глаза и понимала, что хочет видеть его всегда.

– Да! – ответила она. Ее голос, как и раньше, потонул в шуме пожара, но рыцарь ее услышал.

– Тогда освободи меня! – его рука в тяжелой латной рукавице сумела перехватить ее ладонь и сжала до боли. Дженет даже вскрикнула. Как он силен! Почему же он сам не может освободиться, если он такой сильный? От него разила могуществом и огнем. Он сумел порвать стебли роз, перешагнуть через раму зеркала и обнять Дженет. Его объятия продлились даже меньше, чем миг. Девушка осознала, что находится в объятиях не человека, а столба огня. Ее кожу жгло. Сейчас она сгорит!

И на этом сон оборвался. Если только это был сон. Дженет проснулась на рассвете. Жаворонки пели за окном отцовского замка. А на руках девушки расцветали ожоги и уколы от шипов роз.

Так сон это все-таки был или не сон?

ПЛАМЕННЫЕ ЛЕГЕНДЫ

Девушки играли в мяч на лугу. С недавних пор эта игра стала в местных краях главной забавой, кроме турниров. Какой-то мальчишка-коробейник занес сюда мячи и показал, как в них играть. С тех пор прошло несколько лет, и игра прижилась здесь так, будто других и не было.

Дженет помнила того мальчишку. Он был рыжим, как осень, и у него торчали заостренные концы ушей из-под зеленого берета. Он таскал тяжелый короб с товарами за спиной, иногда показывал фокусы, мило улыбался всем, но подмигнул он одной лишь Дженет.

– Говорят, эльфы водят в тех холмах хоровод, – Нисса дернула Дженет за рукав и указала вдаль, туда, где садилось солнце. – Вон в тех холмах! Бродяги их видели, а потом погибли. По слухам, с эльфами опасно общаться. Они очаруют тебя, а потом погубят.

Дженет смотрела на пламенеющий закат, и ей казалось, что на холме вырисовываются силуэты пламенных танцоров, которые водят странный хоровод с резкими неестественными движениями.

Девушка тряхнула длинными косами. Ей, просто, кажется. Пламенные танцоры на холмах это не более чем игра света и тени. А еще толики воображения, которая дорисовывает фигурам копытца, рога и даже оранжевые крылья. Закат того же оттенка, что и эти фигуры – сразу понятно, откуда что берется.

– У людей, которые поддались чарам эльфов, – продолжала Нисса, – зеленеет кожа, пропадает аппетит, их начинает мучить бессонница или кошмарные сны. Им даже начинает казаться, что они повсюду видят злых духов. Долго такие люди не живут. Они быстро чахнут и умирают, будто кто-то выпил из них все силы.

– Из твоих знакомых с кем-нибудь такое случалось? – Дженет насмешливо приподняла бровь и искоса взглянула на болтливую подругу.

– Конечно, нет, боже упаси, – Нисса готова была прочесть молитву, – не доведи судьба с кем-то из наших близких такому случиться. Ведь существа из леса и с холмов могут выпить из нас всю кровь…

– Ты так складно об этом говоришь, будто видела своими глазами.

– Я лишь слышала своими ушами, – без насмешки возразила Нисса. – И ты, если б не была такой гордячкой, и пообщалась с простыми парнями из ближайшего городка, слышала бы много такого, от чего мурашки бегут по коже.

– Я в это не верю! – сухо произнесла Дженет, на самом деле ей не хотелось признавать, что отец старается никуда не выпускать ее из замка и ограничивает ее общение со всеми, кого считает недостойной компанией для своей дочери. Вот Нисса, например, если расскажет о чем-то подобном в присутствии старого графа, то ее тут же прогонят из крепости. И фрейлиной Дженет ей больше не бывать. Фрейлина! Обычно фрейлины бывают только у королев. Но местный феодал был все равно, что король для окрестного простонародья, поэтому никому не казалось странным, что у его дочери есть фрейлины. На самом деле, отец хотел окружить ее множеством шумных подруг, чтобы она никуда не пропала, как в свое время ее мать. Болтливые девушки непременно донесут, если ее начнет соблазнять и просить уехать с ним какой-либо незнакомец. Нисса назвала бы такого смельчака эльфом из леса. А более разумные люди называли их либо похитителями замужних дам, либо отчаянными охотниками за невестой с приданым.

Дженет хотелось верить, что ее мать похитил какой-нибудь король и насильно держит при своем дворе. Так думать легче, чем то, что ее труп, с которого давно сняли все драгоценности, покоится в какой-либо лесной лощине.

Официально мать Дженет считали покойной, а не сбежавшей. Но отцу от этого легче не становилось. Он старел день ото дня. В сорок с небольшим лет он уже напоминал древнего старца, руки которого унизаны перстнями с гербовыми печатками. Он постоянно опасался, как бы с Дженет чего-нибудь не случилось. Но девушке шел уже восемнадцатый год, а ничего плохого с ней до сих пор не произошло.

– Семнадцать беспечно прожитых лет это не гарантия того, что на восемнадцатый год тебя не ждут испытания?

Кто это сказал? Голос был тонким и хриплым, как карканье вороны. Дженет заметила, что девушки уже не играют в мяч, потому что мяч откатился прямо к ее ногам. От него по траве как будто тянулся кровавый след, но это было всего лишь дорожка закатного сияния.

– В свои восемнадцать лет ты можешь даже умереть!

На этот раз Дженет подняла глаза на ветви дерева, с которого доносился голос. Там сидела птица, вся черная. Лишь несколько перьев в ее хвосте и хохолке были разноцветными, как радуга.

Что это за птица? И не ворона, и не павлин, хоть хвост у нее очень длинный и пышный. Во лбу горит что-то похожее на третий глаз или драгоценный камень! Дженет не успела рассмотреть, так как от нее потребовали, чтобы она подняла мяч и продолжила игру. Пришлось уступить подругам. Девушка упорно не хотела называть их фрейлинами. Она же все-таки не королева. Пусть безграмотные крестьяне и не знают правил королевского двора, но она-то много читала и все усвоила.