– Не зацепись шлейфом за границу волшебного царства! – злобно каркнула птица, когда шлейф Дженет застрял в корнях пня, которого секунду назад вроде бы здесь не было. Девушка едва сумела высвободить парчовую ткань, но на корнях остался лоскуток. Птица нагло закаркала, и то ли глаз, то ли камень в ее лбу зажегся красным светом.
Все это игры заката! Дженет подняла меч, и чуть не отдернула руки. Ей показалось, что с мяча ей приветливо улыбается лицо того самого коробейника, который когда-то принес игру в замок. Иллюзия продлилась всего миг.
Дженет пошла к подружкам, но ощущение того, что она держит чью-то голову в руках, лишь усилилось. Нисса заставила ее играть со всеми. Дженет быстро запыхалась и устала. Что за игра такая – перекидывать мяч из рук в руки? Но девушки весело смеялись, ловя его. Им нравилась эта забава, как юношам нравятся копья и мечи.
Дженет вспоминала о зеркальных щитах нечисти, которую видела во сне, дерущейся с земными рыцарями. Какой был сон! Ей до сих пор было страшно вспоминать. Наверное, ей все это приснилось из-за болтовни Ниссы, а еще из-за рассказов двух путешественников, которые заночевали в замке не так давно. За ужином они поведали много небылиц о странных лесных созданиях, которые встретились им по пути. Они ведь могли сочинять, чтобы развлечь гостей и отработать таким образом свой ночлег. Но как помрачнел отец, слушая их рассказы! Он будто что-то знал, о чем никогда не говорил.
Эльфы в лесу! Хороводы на холмах! Дженет глянула вдаль, туда, где чернела на горизонте кромка леса. Ходить туда было запрещено всем обитателям замка. Якобы, там водится много диких зверей. Но почему тогда туда не ездят больше на охоту? Дженет помнила, что в детстве, когда еще была жива ее мать, охотиться в лес уезжали часто и возвращались с дичью.
Лишь один раз вместо обычных тушек ланей и оленей, старый рыцарь привез в дом необычное существо. Оно говорило даже после того, как его выпотрошили. Оно делало комплименты ее матери и даже пело. Спустя небольшой срок после этого ее мать и исчезла. У Дженет остался лишь медальон с ее портретом, который она носила на шее. Вот и все!
Печально, что у других девушек ее возраста есть живые и заботливые матери, а у нее уже нет. Отец тоже казался живым лишь наполовину. Он стал угрюмым, неразговорчивым и замкнулся в себе с тех пор, как пропала его жена.
– Найти бы мне их царство, и я бы разнес их всех! – говорил он кому-то в ночь исчезновения матери. Дженет тогда выбралась из постели и подслушивала под приоткрытой дверью. К отцу пришел гость, который пользовался в ближайшем городе дурной репутацией. Его даже прозвали ловчим нечисти или инквизитором, но отцу он вернул все уплаченное золото, потому что помочь не мог. Он был суровым, но честным. Поскольку он вернулся из леса без графини, кошель с монетами тоже был возвращен. Золото звякнуло о стол. В камине плясали хороводы крошечных фигурок.
– Иди к нам! – звали они Дженет. Она глядела только на них и почти не слушала, о чем говорил отец с ловчим. Только одна фраза врезалась ей в память.
– Я бы уничтожил их всех, если б только нашел их королевство среди лесов. Но найти их не под силу никому! – какой-то клочок бумаги, исписанный тонким женским почерком, выпал из его пальцев. Граф сжал в кулак сильную руку, на которой, подобно броне, сверкали драгоценные перстни. С тех пор его рука стала дряблой и морщинистой, как у покойника. Единственным, что напоминало о былой силе, были все те же перстни с эмблемой и печатью их знатного дома. Отец их никогда не снимал. Будто от тех голосов, что, якобы, звали его по ночам из окна, оберегом могли стать лишь эти перстни.
Под шлейфом Дженет приминалась трава. Черная птица летела за ней теперь уже в высоте закатных небес. Другие девушки тоже ее заметили.
– Она увязалась за нами, как докучливый кавалер, – пошутила одна из девушек, а все остальные хором рассмеялись. Кроме Дженет.
– Она увязалась за мной, а не за вами, – хотела сказать дочь графа, но промолчала. Зачем омрачать настроение тем, кому сейчас так весело. Ей самой вдруг стало холодно и жутко. А ведь на дворе май. Сейчас не время дрожать, как от мороза.
Холод распространился от кончиков пальцев по всему телу. Джеет шла по цветущему лугу и замерзала. А птица каркала над головой, словно смеясь.
– Лови! – мяч ударился бы ей о грудь, не выстави она руки вперед. Дженет ловко его поймала, и вновь ей почудилось, что мяч это голова с улыбающимся лицом рыжего мальчишки, которого она не видела уже несколько лет.
Девушки смотрели на нее в изумлении.
– Почему ты не кидаешь мяч? – спросила Нисса.
Им это казалось странным. Дженет уже минуту рассматривала узоры на мяче. Девушки замечали лишь золотистые узоры. А вот она видела в них ухмылку и мальчишеские черты.
Двадцать непонимающих пар глаз были устремлены на нее, а Дженет не знала, что сказать.
– Ты не заболела? – Нисса осторожно двинулась к ней, чтобы пощупать лоб, но вдруг всех отвлекло внезапное явление. По тропинке, пламенеющей от лучей заката, шагал тощий юноша с коробом за спиной.
– Квентин! – радостно воскликнули девушки и кинулись к нему. Казалось, что сейчас они его расцелуют, но они лишь начали толкаться, чтобы взглянуть на его поклажу.
– Откуда они знают его? – удивилась Дженет.
– Он успешно торгует в городе. Ты же там не бываешь, – пожурила ее Нисса, – иначе бы познакомилась со многими интересными молодыми людьми.
Дженет перехватила взгляд коробейника и опешила. Это же тот самый рыжий мальчишка, который раньше торговал лентами и тканями. Он стал удивительно пригожим, но острые кончики ушей до сих пор уродливо торчали из-под его красной шапки. Видимо, свой зеленый бархатный берет он уже кому-то продал. Значит, его зовут Квентин! Она вот его имени не помнила. Но ей хорошо запомнился его дерзкий насмешливый взгляд.
Когда другие девушки разобрали нужный им товар, парень поманил к себе Дженет. Она подошла только для того, чтобы посмотреть на него, а не чтобы сделать покупки. У нее хватало в замке нарядных поясов, печаток и лент. Больше ей было уже и не нужно. И так за всю жизнь не переносить, даже если эта жизнь растянется на столетия.
– Кушаки! Пряжки! Тесьма! Пуговицы! Бисер! – предлагал Квентин другим, но Дженет он расписывать свой товар не стал. Лишь перехватил ее руку и поднес к своим губам, как это мог сделать только знатный вельможа, а не простолюдин. Хорошо, что другие ничего не заметили. Они были слишком увлечены выбором вещиц. У Квентина даже зеркальца и шкатулки в коробе были. Нисса купила зеркальце с позолоченным ликом какой-то богини на заднике. Вещь была просто великолепной.
– Ты ее украл? – тихо шепнула Дженет. Она с любопытством разглядывала лицо Квентина. Он был очень мил, даже красив.
– Я ничего не ворую. Но иногда мне кое-что дают. Не люди! Другие, не жадные господа!
Какой бред он несет! Дженет тут же бы отошла от него, если б ей не нравилось его разглядывать. У него была необычная одежда, и веснушки на его щеках складывались в причудливый узор, будто были позолотой, а не веснушками.
– Это для тебя! – он достал причудливый браслет из кармана, а не из короба и протянул его Дженет.
– Но я не собиралась ничего покупать, – запротестовала она.
– И не нужно! Я тебе его дарю. В знак дружбы.
Нельзя дружить с простолюдинами и незнакомцами. А Квентин был и тем, и другим. Отец бы возражал против такой дружбы. Но Дженет зачаровал браслет. Он был не из золота и не из серебра, из какого-то оранжевого металла, по цвету похожего на закатное солнце. И сделан он был в форме пляшущих оранжевых фигур. Они соединялись в браслет, будто в хоровод. Дженет даже не решалась к браслету прикоснуться.
– Кто выковал его?
– Не важно! Возьми! – настоял Квентин. – Носи, не снимая!
Где только делают такие вещи? Из какого далеко королевства Квентин его принес? Дженет не решилась об этом спросить, потому что рыжий юноша уже кокетничал с другими девушками. Это вполне разумно, ведь они покупательницы, которые платят монеты за товар, а графскую дочь всего лишь подкупили подарком, чтобы она не мешала другим выбирать товар.