Год стоял какой-то необыкновенно теплый по моим понятиям. Жена на это замечание, ответила, что ни она сама, ни ее мама другой погоды и не видали.
Когда же замерзает эта река? Лет двенадцать назад была особо суровая и снежная зима, тогда и по Волхову был виден кое-где тоненький и быстро растаявший ледок. Вот оно, время глобального потепления! А вовсе не 21 век…
Хотя может быть это районное явление? И где-нибудь в Киеве, ледниковый период?
Спросил супругу. Ответ был положительным для меня: все говорят, что там зимы и не бывает! А я поплыву, поеду в октябре-начале ноября. Славутич, конечно, об эту пору льдом не прихватит, не ходи к гадалке!
Еще Забаву заинтересовало будущее стояние баб в очереди перед моей дверью, неизвестно чем обусловленное. Видимо, просыпалась дикая женская ревность.
На это я ответил, как еврей – вопросом на вопрос: а почему женщины к ведунам очень редко ходят? Оказалось, что все дело в неизбывной женской бережливости и в стремлении отдать все лучшее своим детям. Поэтому сумму в пятьдесят рублей они и считают непосильной для семьи обузой. Конечно, боярынь или очень богатых купчих это не касается.
– А мы эту цену опустим!
– И сколько же ты будешь просить?
– Думаю, надо действовать немножко иначе. Боярыням нечего и давать всякие поблажки. А с женщин других сословий надо спрашивать по пять рублей с носа. Просить меньше – припрутся и те, кому реально и не надо лечиться, больше – опять все будут жадничать.
Сегодня можешь сразу оповестить о новой стоимости своих подружек. Слухи расходятся быстро. А я в ближайшую пору расскажу Фролу, торгующему в нашей лавке на Торговой стороне и тамошнему старшине купцов Сысою.
С нашим старшиной Акинфием, на Софийской стороне, лучше и не связываться – редчайший гад. Но я занимаюсь изготовлением экипажей здесь, на нашем рынке. Сейчас там целыми днями работает приказчик Антошка. Сообщу ему, а он доведет до сведения наших мастеров: плотников, стекольщиков, маляров. Твоим братьям говорить бесполезно, – не женаты, так пусть Антон обежит кузницы рядом.
– А твой приказчик Алексей, который торгует досками с нашей стороны?
– Мне кажется, он будет бесполезен.
На том и порешили.
Подсохнув, засобирались к дому. Потап, грозный среднеазиатский пес ведуна, гонял по берегу какого-то парня, видимо, пожелавшего пополнить свой запас эротических впечатлений видами обнаженной натуры – купальники еще не изобрели, а моя супруга была чудо, как хороша без одежды. С этой целью молодец, видимо для того, чтобы нас не опечалить, прятался в прибрежной поросли, где его и застукал страшнейший волкодав. Потап погнал любителя посмотреть на голых женщин прямо через кусты. Юная Марфа (всего семь месяцев отроду, сама себя бы пока хоть укараулила) весело гавкая, бежала позади грозного пса. Я их отозвал от вуайериста, после чего мы всем дружным коллективом подались в город.
У двора ведуна меня опять пригласили к очередному больному. Пациентов оказалось шестеро. Вся боярская семья – родители и четверо детей отравились грибами. Симптомы одни и те же: рвота, понос, боли в животе. Каких-то поганок наелись еще вчера, в обед. А болезнь началась только сегодня утром. Это ободряло – неведомые сморчки были не очень ядовиты. Все останутся живы и без реанимации.
Тут ведунско-волховские штучки не прокатят! Я велел подать шесть горшков с водой, чтобы не запутаться – кому и сколько было выдано, велел челяди наливать чашки и поить хозяев.
Другие подали в это время тазы и ведра, приготовившись собирать выходящую гадость. Всем отравленным этот процесс активно не нравился. Они охали, стонали и роптали, но пили! Отказалась одна боярыня. Да еще встала и ушла.
Оставшихся пятерых начало рвать, и длилось это все примерно час. Кто-то выпил всю выданную воду, кто-то чуть поменьше, но нужное количество всеми было выпито и вырвано.
Уложил боярина и пацанов в одной комнате, дочку в другой, велел воды больше не давать, принимающие емкости оставить возле больных, вдруг опять остатки грибов и воды выйдут. В туалет ходить тоже прямо здесь, в тазы и ведра. А то при походе в уборную, можно там и упасть. Полежать, сколько получится, будет улучшение – сесть посидеть, а потом и походить.
Сам приеду к вечеру, всех проверю. Стоить это все будет двести пятьдесят монет при конкретном улучшении. Уехал, не прощаясь.
Пообедал, повалялись и опять разошлись кто-куда – я на рынок Торговой стороны, Забава по подружкам. Мой первый друг в Древней Руси, изрядно рыжий от природы Фрол, торгующий на базаре нашими досками, не сразу понял, что от него требуется. Человек он был верный, честный, очень порядочный. Такой в бою не испугается и за друга будет стоять насмерть. Но понимал новые мысли с некоторым трудом и нуждался в некотором добром и ласковом руководстве.
– А мне-то что делать? По улицам, что ли больных баб для тебя отлавливать? – спросил Фрол, задумчиво глядя на меня глазами василькового цвета, – за досками ко мне одни мужики приезжают.
Я вздохнул. Сориентируем быстромысла в сторону верного решения.
– Расскажешь о дешевом лечении женщин Кате, а она решит, что делать.
С Екатериной, у которой больше года назад пропал муж, он уже жил некоторое время и дело явно шло к свадьбе. Его предыдущая жена попыталась нас обоих убить руками головорезов батюшки. Так как я был в ту пору обычным человеком без всяких дополнительных способностей и необученный махать мечом, а у купца Фрола, хоть и бывшего княжеского дружинника, одному выстоять против нескольких таких же профессионалов, шансов не было никаких, мы убежали на подвернувшейся вовремя ладье, из небольшой в 11 веке Костромы, сюда, в Великий Новгород.
По пути нас все-таки настигли, и мы приняли неравный бой – втроем (помог молодой матросик с ладьи, которая нас везла) против четверых матерых профессионалов. Бились хорошо: троих убили, один убежал.
Очень помог купленный мне по дороге арбалет, который на Руси звали самострелом. Двое из убийц перешли в мир иной с помощью его болтов-стрелок. На близком расстоянии особого навыка от меня и не потребовалось – только успевай перезаряжать.
Удалось взять в плен человека отца жены. Был он без оружия, поэтому оставили в живых. Запуганный мной подлец рассказал горькую правду.
Все дети супруги Фрола, которых он всегда считал своими, оказались не от него. Так что он тоже может считать себя свободным.
Затем пошел к Сысою, старшине купцов этого рынка. С тем договорились о распространении легенды, что каждая пациентка, пришедшая благодаря его стараниям, и сказавшая: я от старшины, будет за те же деньги вылечена гораздо лучше.
Мне надо их будет учитывать, подсчитывать и выдавать ему за каждую полтинник. Сделку эту не афишировать, должность у него все-таки выборная. Мы уже имели опыт общения.
В первый раз, когда пришел с намерением убить зятя тесть Фрола из Костромы и привел с собой пятерых вооруженных бойцов. На их беду тут подошел уже хорошо обученный и с раскрывшимися способностями я. Чтобы умертвить костромичей, мне хватило пары взглядов. На врагах не было ни ран, ни кровоподтеков. Во времена раннего христианства за такие явно языческие дела можно было и на пытки отправиться, и головы лишиться. За изрядную мзду Сысой это дело прикрыл.
Второй раз он опроверг слухи о низком качестве наших досок, распространяемые конкурентом – старшиной другого рынка Акинфием. И тоже не бесплатно. Не альтруист, но дело с ним иметь можно.
Перешел по мосту через Волхов на Софийскую сторону. Быстренько объяснил Антону о распространении рекламы о недорогой женской лечебнице и отправился на стройку собственного дома.
Изба, конюшня, забор – все уже было готово. Плотники вколачивали последние гвозди в собачью будку и с нетерпением ждали расчета. Деньги и новые заказы ими были тут же получены.
Мне хотелось еще выстроить, убрав часть ограды, приемный покой с печкой и входом с улицы, а плюс к нему сарай для производства кирпича из тонких досок. Огонь в печи для обжига гаснуть не будет, жар будет идти постоянно. Надо сделать вытяжки для проветривания без стекол. Первым делом поставить кирпичникам навес от дождя. С этого начать, и лишь потом строить регистратуру из мощных бревен с толстенной дверью. Нужно было думать и о строительстве собственной бани, не весь век же по людям бегать париться.