– В честь чего это тебе вина-то наливать? – спрашивала мама у супруга, делая голос чуточку сварливым.
– Как в честь чего? В честь праздника! – отвечал он.
– Какого праздника?! – притворно изумлялась мама. – Сегодня же нет никакого праздника!
– Дочка пришла – это, что, не праздник? – восклицал отец.
На это замечание у матери возражений не было. То, что дочь заходила к ним в будние дни, в список праздничных мероприятий не входило. И на льняной, с кружевными вставками, скатерти появлялся крохотный запотевший графинчик. Наливочки мама готовила просто шикарные! Даже не уважавшая спиртное Зоя и то выпивала за обед три малюсенькие хрустальные рюмочки.
* * *
Сегодня на календаре была среда. Как говорят в народе: среда – это маленькая пятница. Впереди маячило еще три рабочих дня. Зоя вышла из подъезда, привычно глянула на соседний дом. Там, на втором этаже, мягко светилось окно родительской кухни.
Внезапный порыв ледяного ветра бросил Зое в лицо пригоршню колкого снега. На дворе ноябрь, а природа все еще не спешит укрывать землю белым покрывалом. Несколько дней уже стоят небольшие морозы, а снега так и нет. Хотя вот сейчас, кажется, начинается…
Зоя зябко поежилась и потуже запахнула капюшон. Шапки она не любила с детства. Почему-то Зое казалось, что ни одна из них ей не подходит. И, если честно, то она была права. Зоиному лицу очень пошли бы шляпы и шляпки. Где-то в глубине души она даже об этом догадывалась, но никогда их не покупала. И не потому, что стеснялась, а, во-первых, потому что с ранней осени до поздней весны всегда отчаянно мерзла, а во-вторых, потому что понимала, что сей головной убор пойдет к ее весьма поношенному черному пуховику, как корове седло.
Зоя не любила глубокую осень. И никакие уговоры себя любимой о том, что скоро ляжет снег, вокруг станет светло и красиво, не помогали. Зоя тяжело вздохнула, повесила на плечо сумку, и шагнула в промозглый ноябрь. Что во всем этом может быть радостного?
На работе счастливых ощущений не прибавилось. Тем более что перед обедом к Зое начала ластиться ее коллега Настя Болотова. Смысл Настиного подлизывания был ясен – той позарез понадобилась будущая суббота, а она для Насти выдалась рабочей. Уговаривала она Зою, уговаривала… И уговорила. Зоя знала, что шустрая и смазливая Анастасия наверняка закрутила очередной роман. У самой Зои романов не было. Грандиозных планов на будущие выходные тоже. И она согласилась отработать за Настю, тем более, что многие пользовались этим и не раз. Какая, скажите, разница, где Зоя Борисова просидит субботний день – дома на диване или на почти таком же диване (он стоял в читальной зале) здесь, в библиотеке?
Дав согласие Насте о замене, Зоя сидела за своим столом. Подперев голову одной рукой, второй рукой она перелистывала новый красочный журнал. Глянец Зоя не любила, предпочитала что-нибудь познавательное. Сейчас ей попался новый номер «Вокруг света».
Бумага отличного качества красиво отражала верхний свет. Яркие снимки так и манили к себе. Время от времени на каком-нибудь из них Зоя задерживала свой взгляд надолго.
Перелистнув очередную страницу, Зоя вдруг замерла. На фотографии, привлекшей ее внимание, была запечатлена смуглая женщина, то ли кубинка, то ли что-то из этого ряда. На ее бронзовом декольте было отчетливо видно шикарное колье. В густом затейливом переплетении потемневшего от времени серебра багрово алели крупные камни.
Зоя аж выпрямилась и поднесла журнал поближе к глазам. Красота-то какая! Колье ее просто завораживало! Зоя почему-то покосилась на свои руки. Там никаких украшений, кроме простого серебряного колечка из церкви с почти стершейся надписью «Спаси и сохрани» не наблюдалось. Да и дома тоже – шкатулка с драгоценностями не просто пустовала, ее вообще не было. Никогда. И об этом никто сроду не задумывался. Жили как-то без этого. И нормально жили!
Зоя с трудом оторвала взгляд от печатной красоты. К ее столу приближалась пожилая женщина, завсегдатай библиотеки. Она тоже, как и Зоя, любила классику, и обычно им было о чем поговорить…
Перед самым уходом с работы у Зоиной сумки оторвалась одна ручка. Зоя ойкнула, внимательно изучила поломку, и с ужасом констатировала, что двумя-тремя стежками тут не обойтись. Придется отложить ремонт до дома.
На улице природа решила наверстать упущенное, и, начавшаяся утром поземка превратилась в настоящую метель. У Зои от порывов ветра даже капюшон пару раз сдувало с головы. Пришлось туго затянуть завязки с пушистыми помпонами на концах. Она делала это только в крайних случаях, потому что получалось смешно и как-то совсем по-детски.
Можно было, конечно, выйти с другой стороны здания и там, на большой оживленной улице сесть в маршрутку. Но в этом было не очень существенное преимущество во времени, так как путь шустрой «Газели» все равно пролегал чуть в стороне от Зоиного дома. Единственное – ехала бы в тепле и сухости.
«Все равно надо пройтись, подышать свежим воздухом!» – уговорила себя Зоя, а для большей убедительности добавила: «А если бы у меня была собака? Ведь мне пришлось бы идти с ней на улицу в любую погоду!»
Не успела Зоя додумать свою мысль, как поскользнулась на успевшей заледенеть дорожке, и чуть не упала. Сумев сбалансировать и устоять на ногах, Зоя уперлась вдруг взглядом в неприметную вроде бы дверь в ближайшем здании. Над ней горел небольшой стилизованный под старину светильник, который освещал не только пару ступенек перед входом, но и вырезанную из дерева вывеску: «Антикварная лавка».
Странно, сколько ходила этой дорогой, и даже знала про эту дверь с крылечком, но никогда не задумывалась – что за ней. Или ее просто здесь никогда не было, этой таблички? Хотя нет, дверь точно была, а вот вывесок не было никаких.
Зое стало вдруг жутко интересно, и она решительно направилась к лавке.
* * *
Внутри небольшого помещения все было именно так, как ей и представлялось. Много полок и витрин, а на них и в них – огромное количество всякой всячины, начиная с монет и заканчивая самоварами. Помимо всего этого Зоя заметила еще и несколько старинных комодов и даже кресло-качалку, на котором мирно дремал белый пушистый кот или кошка.
«Интересно, он живой, или это просто удачно сделанная игрушка?» – подумала Зоя и развернулась, услышав за спиной какой-то шорох.
Обычно в лавке старьевщика правят этакие мудрые старички в белых рубашках и черных жилетках. Так, по-крайней мере, представлялось Зое до этого момента. Сейчас же она увидела за прилавком мужчину лет сорока, высокого, полноватого, одетого в модный трикотажный джемпер ярко синего цвета. В его лице не было ничего выдающегося, обычное такое лицо. И смотрел он на Зою обыкновенно, безо всякого интереса, а уж тем более без подобострастия. И это было вполне естественно – в Зое вряд ли можно было разглядеть что-то интересное. А уж на ценного покупателя она и вовсе не тянула.
Можно было развернуться и уйти. Зоя до этого никогда не бывала в антикварных лавках, да и с самим антиквариатом никаких дел не имела. Но, словно кто-то ткнул ее в бок и заставил раскрыть рот.
– А где у вас тут можно посмотреть украшения? – поинтересовалась вдруг Зоя, нисколько не смущаясь того, что выражение лица у мужчины приняло чуть ироничное выражение.
Но продавец сдержал свои эмоции, лишь указал рукой на застекленную витрину в дальнем углу.
Надо отдать должное мастеру, оформлявшему эту витрину. Товар на вишневом бархате был разложен аккуратно, и подсвечен столь точно, что взгляд так и цеплялся за всевозможные кольца, серьги, кулоны и броши. Каждая вещь была красива, от каждой так и веяло чем-то неведомым, нездешним, даже волшебным.
Зоя засмотрелась на витрину до такой степени, что не заметила, как с ее плеча начала соскальзывать единственная целая ручка сумки. Вторая повисла грустным, каким-то прямо не живым, хвостиком.