Татьяна Мартынова
Честная свадьба
Далеко-далеко, в беспросветной чаще черного леса, надежно укрытая от посторонних глаз, стоит избушка. Бывало, скажешь ей: «Повернись к лесу задом, ко мне передом», — так она и поворачивается.
А теперь что? Крыша соломенная гниет, протекает уже в двух местах; ножки курьи ломаные-переломаные; дверь на одной петле висит, дунь-плюнь на нее — и упадет! Раньше избушка на месте не стояла, подпрыгивала, пританцовывала, коленце выделывала. А сейчас что? Стоит себе не шевелится, чихнуть побаивается!
Да и для кого стараться? Зрителей-то нет! Простой люд в лес не заходит — боится! А царевичи-храбрецы и вовсе перевелись! Да и богатыри на пенсию повыходили! Настроили себе дворцов, частоколом обнесли и сидят себе чай с вареньем прихлебывают да медитируют целый день. Решили они зло телекинезом одолеть. Не до походов им по лесам темным при таком-то рационе!
Вот и скучает хозяйка избушки. Как наденет с утра очки на свой горбатый нос, так и сидит до вечера — вяжет да с котом разговаривает.
— А помнишь, как меня в юности звали? — подтянув цветастую шаль, обращается она к коту. — Ёжкой… Ёженькой. А сейчас что? Яга, я для них! Официально, сухо. Скоро и отчество мое, небось, вспомнят!
— Вспомнить-то вспомнят, да не выговорят, — промурлыкал кот, облизывая лапку.
— Коть, а коть, а правда я старая стала? Некрасивая? — спросила, всхлипывая, Яга.
— Да ну, ерунда, хозяйка, — кот задумчиво уставился на свои коготки, — для своих ста двадцати ты просто красавица писаная! Ну, сама посуди, — продолжил кот, — волосы есть?
— Есть-то есть, — провела она рукой по своим колтунам, — так все ж седые!
— Я тебе, хозяйка, вот что скажу, — укоризненно дернул ушами кот. — Некоторые за такой пышный волос, не только цвет бы отдали, но и монет звонких прибавили! А ты, хозяйка, жалуешься…
— А зубы, кот, зубы? — она открыла рот. — Черные все, кривые.
— Хозяйка, ну ты сама подумай, у всех принцесс зубки белые, ровные! Кого они этим удивят? А у тебя, черные, кривые — скоро все такие захотят! Прародительницей моды станешь, не иначе!
— А что насчет этого скажешь? — разгневанная Яга задрала малиновую в серый горошек юбку. — Костяные ноги тоже, по-твоему, в моде?!
— Не горячись, хозяйка! Мужа тебе надо найти! Скуку твою развеет, да и комплексы снимет, — примирительно мурлыкнул кот.
— Думаешь? А может и прав ты, плешивый! До ста двадцати дожила, а так белое платье и не примерила!
— Вот-вот, хозяйка, — обиженно фыркнул кот, выщипывая с пуза еле скачущую от обжорства блоху. — Надо женихов искать!
Положила Баба-Яга спицы на стол, и пошла к шкафчику своему старинному, еще со старой избушки перевезенному. А на двери шкафа замок железный висит, кодовый. Вспоминает Яга что ж за слово-то мудреное она придумала, чтоб замочек запереть. Думает Баба-Яга, вспоминает, а на ум одни ругательства идут. От досады набрала она самое крепкое выражение, а замочек взял да открылся. Дверки шкафа распахнулись, три полочки на свет белый показались. Достала Баба-Яга с верхней полки коробочку. Да не простую коробочку, а золотую, бисером по бокам украшенную, да на крышке вензелями расписанную. Кот только облизнуться успел, а Яга уж крышку небрежно на пол кинула и в коробочке копается, содержимое ее деловито перебирает.
— Вот смотри, коть! — она нежно достала фотографию из коробки. — Это Черт!
Смотрит кот, а с фотографии на него таращатся черные глаза, рожки да хвост длинный, неизвестно где заканчивающийся.
— А это Леший, — Яга стыдливо прикрыла платком разрумянившиеся щеки. — Тоже парень хоть куда!
Смотрит кот, а Леший весь косматый, бородатый, в тряпье на изнанку одетый. Поморщился кот, шкурку облизал, глаза прищурил, молчит — следующего кандидата ждет.
— А Кащеюшка, так просто красавец! — достала Яга фотографию в золоченой рамке. А сама от фотографии глаз не отводит — улыбается, ногтем ломанным по стеклышку водит.
Кот фырчит да помалкивает.
— Надо мне из них выбрать кого в мужья себе, — улыбнулась Яга, не убирая рук с Кощеева носа.
— Подожди-подожди, хозяйка! — кот недоуменно посмотрел на фотографии. — Так этим снимкам лет сто уж, не меньше! Женихи-то твои и тогда были не первой свежести, а сейчас, небось, совсем захирели.
— Как захирели? Кащеюшка-то, он же Бессмертный, — сказала Яга, поджав губы.
— Хозяйка, от одного бессмертного нам не тепло ни холодно, у завидной невесты и выбор должен быть большой! Надо новых претендентов искать!
— Да где ж мы их сыщем, родимый? — приуныла Баба-Яга.
Смотрит кот в окно своими зелеными глазами, не мигает, думает. Понимает он, что от красоты хозяйской все женихи разбегутся! Разве, что Леший позарится, но от него потом всю избу с хлоркой перемывать — брезгливо поморщился кот.
Баба-Яга тоже молчит, юность вспоминает, улыбается.
И тут слышат они:
Встрепенулся кот, смотрит на Ягу, прищурился!
— Смотри, хозяйка, Машка воротилась!
— Ну и чего на нее смотреть? Она ж не жених!
— А ты повнимательней приглядись к ней, хозяюшка! — хитро облизнулся кот.
— Ты на что намекаешь, нерадивый? — нахмурилась Баба-Яга. — Не буду я ее есть, и точка! Как нашли мы ее тогда на опушке, как увидела я ее маленькие ручки, розовые щечки, золотые кудри — так и аппетит весь пропал! Десять лет уж у меня живет, хорошую службу несет!
— Хозяйка, розовые щечки, маленькие ручки, локоны золотые, да и про стан тонкий, как ива гибкий, не забудь!
— Да что ты пристал! Даже из тебя котлеты вкуснее получатся, чем из Машки. Она ж тощая, одни кости! Да и вообще, на диете мы с тобой! На вегетарианской!
— Хозяйка, не гневайся, ты к ней получше приглядись! Вот кто нам жениха для тебя сыщет!
— Кто? Машка? Да ты совсем, плешивый, ошалел! — поперхнулась Баба-Яга, — Пойду сметаны тебе положу, а то от голода галлюцинации пошли.
— Хозяйка, погодь критиковать! — промяукал кот. — Ты ж еще план мой не слышала!
— Ой, плешивый, говори уж — не тяни, — смеется Яга. — Потешь бабушку на старости лет.
Фыркнул кот, обидеться уж хотел, да передумал. Смекнул, что за такое непослушание и без сметаны остаться недолго!
— Хозяйка, все проще простого! Машка-то у нас красавицей выросла! Мы ей скажем, чтоб в деревню шла и каждому кто захочет с ней познакомиться, говорила, что Ягой звать ее. И что живет она в лесу. Так женихи сами к нам нагрянут. А мы тебя в ее одежды оденем, никто подмены-то и не заметит. Пару испытаний для проформы придумаем и выберем самого смекалистого. А когда обвенчаетесь, то жениху уже некуда деваться будет!
Призадумалась Яга. Голову чешет. Колтуны свои на палец наматывает-разматывает. И хочется, и колется. Тут дверь жалобно скрипнула да и свалилась с последней петлицы. На пороге стоит Машка с полным лукошком лесных ягод.
— Прости, бабушка, — дрожащим голосом сказала она. — Я починю дверку, лучше чем прежде будет!
— Да ладно уж, внученька! Дверь я и сама починю. Кот поможет, — Яга пристально посмотрела на кота. — Ты лучше одну мою просьбу выполни!
— Конечно, бабушка! — вежливо кивнула Машка.
— Иди в ближайшую деревню и всякому добро молодцу, который спросит, как звать тебя, говори, что Ягой тебя звать! А спросит, где живешь — так отвечай, что в лесу по адресу дремучая чаща, избушка на куриных ножках! Да поласковее будь с ними, посмирнее!
— Бабушка, да как же можно? Это ж ложь! — испуганно округлила глаза Машка.
— Надо, глупенькая! Неужто бабушке в малюсеньком одолжении откажешь? — оскалился кот.
— Хорошо, бабушка, я сделаю, как ты велишь! — вздохнула Машка. — Когда в путь-то мне отправляться?
— Да сейчас и отправляйся! — промурлыкал кот. — Только бабушке приодеть себя дай!