– Да, –тихо сказал Скотт. Он отвернулся от фресок.
Джорай посмотрела прямо на Кирка своими сверкающими глазами.
– Я показала это вам, чтобы вы поняли мнение противников нашего проекта. Многие считают, что мы только повторяем безумие наших предков, и уничтожаем последних из нашей расы.
– Но это не так, –полуспросил, полусказал Кирк.
– Нет. Мы изучили ситуацию. Это опасно, но мы можем это сделать. Мы не зависим от того, что бы все оборудование функционировало абсолютно точно. Тридцать тысяч импульсных двигателей; если несколько и не сработают, мы сможем их заменить.
– Я в этом не уверен, – сказал Скотти. – Импульсные двигатели – не просто большие ракеты. Они взаимодействуют с подпространством, с самой основой Вселенной. Флуктуации от такого количества двигателей, запущенных одновременно, будут огромны. Если они не будут синхронизированы абсолютно точно, витки обратной связи могут просто разорвать планету.
– Очень проницательно, –раздался новый голос. – Вы сразу же определили недостаток этого плана.
Кирк, повернувшись, увидел еще одну женщину. Она была одета в такое же трико, как Джорай, но зеленого цвета, и ее короткие прямые волосы были темными. В мозгу Кирка раздался сигнал опасности – она была похожа на тигра, преследовавшего добычу.
Похоже, Джорай не была удивлена. Она кивнула женщине.
– Это представитель нашего меньшинства, Мигина Хэйдар. Она сделала ударение на слове "меньшинство".
– Считайте меня лояльной оппозицией, –сказала Хэйдар, подходя ближе. Один из сотрудников службы безопасности наблюдал за ней, в то время как другой оглядывал помещение на случай ловушки.
– В любом случае, она –член оппозиции, – повторила Джорай.
– Вы обвиняете меня в измене? –поинтересовалось Хэйдар резким голосом.
– Конечно, нет. До тех пор, пока я не смогу доказать это. Но кто-то запустил фотонную торпеду в корабль наших гостей, когда они только что прибыли. Это означает, что тот, кто сделал это, знал время их прибытия, а это известно только внутреннему совету.
– На том совете было пятнадцать человек, –Хэйдар медленно обходила Джорай, заставляя ее поворачиваться. – И семеро настроены оппозиционно к вашему проекту. От любого из них могла пойти утечка к Отвергателям. Или вы могли сами это сделать, чтобы дискредитировать нас.
– Это смешно, –ответила Джорай.
Кирк почувствовал неудобство.
– Леди, пожалуйста. Повреждения были минимальны. Я намереваюсь игнорировать то, что случилось, в интересах мира. Вы не считаете, что есть более важная проблема чем то, кто нанес удар?
– Верно, –ответила Хэйдар. – Наше существование лежит на чаше весов. И вы, как мне кажется, в конечном счете решите исход дела.
Она повернулась к Джорай. – Как любезно с вашей стороны было пригласить меня на это совещание. Идем?
Не дожидаясь ответа, она повернула туда, откуда пришла, оставив остальных следовать за ней.
Кирк не мог удержаться от усмешки при виде ее очевидной уловки, но должен был признать, что она своего добилась. Теперь все глаза были устремлены на нее, и, в то время как Джорай просто шла через коридоры, она проносилась по ним, игнорируя окружающую ее роскошь с высокомерным презрением человека, привыкшего к богатству. Но она тоже участвовала в некоем шоу, и его значение отнюдь не стало яснее. Ее партия могла быть партией меньшинства сейчас, но она была явно не новичком во власти.
Она привела их в комнату, чем-то похожую на маленькую копию театрального зала – три ряда кресел, подиум и обзорный экран. Прежде чем Джорай успела что-нибудь сказать, предложила: "Не хотите ли освежиться?", и, не дожидаясь ответа, стала разливать в кружки какой-то напиток из серебристо-синего графина. Затем передала их по кругу.
Маккой ненавязчиво активировал медсканер, затем кивнул Кирку и Скотту. Кирк взял одну и попробовал; напиток был похож на крепкий чай. Горячая кружка согревала ладони, что было весьма приятно. Температура была здесь на несколько градусов ниже, чем на корабле.
Хэйдар не предложила выпить ни Джорай, ни охранникам. Налив напиток себе, она кивнула на кресла. – Пожалуйста, садитесь.
Кирк, Скотт и Маккой уселись посередине переднего ряда. Двое охранников остались стоять у двери. Похоже было, что Хэйдар полностью контролирует встречу, однако Джорай просто прошла к подиуму.
– Вы тоже можете сесть. Вы –сторонник оппозиции; я – координатор и я направлю обсуждение.
Ее методы были резкими и грубоватыми по сравнению с Хэйдар, но Кирк должен был признать, что он это одобряет. Она вела себя прямо и открыто, и если она и была немного груба, то, по крайней мере, это была честная грубость. Кирк восхищался этим в женщинах.
Осторожно, предостерег он сам себя, когда она включила экран. Нельзя позволить вовлечь себя в интриги местных политиков. Особенно этих двух политиков. Любая их них может стать опасна, как разъяренный мугато, если подумают, что им можно манипулировать в личных целях.
Скотти не терпелось начать обсуждение уже весь день. По крайней мере, на "Энтерпрайзе" был день, когда они спускались. Здесь же постоянно царили сумерки, и его чувство времени могло подводить его.
Ладно, в конце концов, это не столь важно. Нет, настоящая проблема – это тридцать тысяч импульсных двигателей, столь абстрактных, что даже для него, инженера, не имели реального смысла. Ему нужна была какая-то другая система отсчета, понимание того, как на самом деле римиллианцы намеревались осуществить этот безумный проект.
Например, уже упоминаемая ранее проблема контроля. Как они планировали координировать все эти двигатели и наблюдать за их воздействием на подпространство? Как они собирались погасить колебания, неизбежные, когда столь много двигателей включалось одновременно? Разработали ли они резервную систему на случай отказа основной? Он должен знать все это, если он должен включиться в проект и довести его до завершения.
К сожалению, совещание началось с освещения вопросов экологии. Скотти разочарованно откинулся на спинку кресла, нетерпеливо ожидая конца выступления, но вскоре увлекся.
Говоря прямо, экосистема Римиллии была на краю гибели. Растительность Думады, привезенная колонистами с их родной планеты, не смогла приспособиться к постоянным сумеркам, а родная растительность Римиллии – в основном огромные, ветвистые, изогнутые башни, называемые циклонными деревьями – была настолько жестоко разрушена вторгшейся цивилизацией, что теперь было достаточно трудно назвать ее даже биомом.
С животной жизнью дело обстояло еще хуже. Только наименее полезные из думаданских видов – другими словами, паразиты – процветали в постоянных сумерках. Животные же, чье мясо можно было употреблять в пищу, могли бы выжить, если о них постоянно заботиться, но на выращивание одного взрослого животного тратилось куда больше времени и энергии, чем от него в конечном счете можно было получить. Несколько местных видов также были съедобны, но они не размножались в неволе, а их натуральная популяция была на грани уничтожения из-за длившейся веками охоты.
И, как будто этого еще было недостаточно, атмосфера постепенно становилась негодной для дыхания. Для римиллианцев потребовалось десятки лет, чтобы только заметить незначительный изменения в ее составе, но графики показывали, что содержание кислорода уменьшалось по экспоненте. Никто не знал, чем это было вызвано, но результат был очевиден: кислород исчезал где-то и не восстанавливался. Большинство местных экологов обвиняли в этом уничтожение циклонных лесов, которые считались главным производителем кислорода на планете, хотя другие настаивали, что это была химическая реакция на горячей стороне планеты, где горнодобывающие роботы случайно вскрыли поглощающий кислород пласт богатой сульфидами почвы.
А некоторые люди, понял Скотти, когда Хэйдар внезапно прервала брифинг, вообще не верили в реальность происходящего.
– Пропаганда и ложь! –выкрикнула она, когда на экране появилась диаграммы состава атмосферы. – У вас нет достаточно данных, чтобы поддержать это заключение. Эта интерпретация данных наиболее экстремальная. Намного более вероятно, что происходят нормальные колебания в структурном составе атмосферы, которые вскоре прекратятся сами по себе.