Лишь философ один, как всегда один, вытачивает из черного шахматного короля фигурку безумного Ницше.
...Наш герой спит как сурок, темные, холодные мысли укачивают его как безбрежное северное море.
4-1
Нет ничего страшней, чем похмельное утро. Озноб, стыд, отчаянье.
Пробудивший наглый телеящик заливался:
"Вся страна в едином порыве готовится скорбеть в связи с 200-летием гибели национальной иконы, ее поэта Љ 1 с большой буквы "П", главного и любимого героя русского народа по многочисленным социологическим опросам, Александра Сергеевича Пушкина. "Пушкин - это наше всё!" - заявил национальный лидер, председатель госсовета Владимир Владимирович..."
Игорь с ожесточением клацнул по пульту.
"Вы уверены, что желаете выключить телевизор по время обращения национального лидера к народу?"
- Да, желаю, сука тупая!
"Вы принимаете на себя все возможные последствия, включающие административный штраф за оскорбление власти и официальное предупреждение работодателю?"
- Твари...
Грохот покореженной техники; благословенная тишина.
Быстрый набор, номер один.
- Мннэ...
- Послушай, Михалыч, я забыл тебя спросить вчера: что, я совсем хреновый поэт?
- Так, хватит ныть и сопли жевать, ты сам прекрасно знаешь...
- Нет, ты мне как на духу, как лучший друг... я в конце концов требую!
- Слушай, если сомневаешься, то в одном НИИ, у меня там приятель работает, ну, не приятель, а просто в прошлом мы изрядно...
- Короче!
- Ладно, вот: они сочинили какую-то машинку, так она способности к творчеству прокачивает. Если не боишься - попробуй, кажись, это бесплатно.
- Не-е, рановато нам пока, Михалыч, в "Startrek" нырять, есть у меня ещё один могильничек...
- Как знаешь.
4-2
Красно-синяя вывеска "Кони-Приверед-Бар". Проблески битого стекла пред размалеванной граффити дверью приветливо встречают дорогих гостей. И сразу резкий сиплый запах зримо обдает внутри.
"Не надо мне пощады, не надо мне награды, а дайте мне винтовку и дайте мне коня! А если я погибну, пусть красные отряды, пусть красные отряды отплатят за меня!" - чей-то хриплый злой голос ревел из громадных колонок. Подумалось: знакомая песня, что-то из детства, но почему так ожесточенно?
От липкой барной стойки с трудом отдирались тяжелые кружки с вонючей желтой слизью внутри. Размашистыми жестами то едкое варево направлялось в довольные рты, горланящие дерзкие матерные частушки.
- Здрасьте... Как это... вечер в хату? Нет, не то. Красно-синий - самый сильный!
- Да!!!
- Ага. Это же вы поете... в смысле, кричите: "Побеги бамбука - нет! Бяка и Бука - нет!"
- Тебе надо-то чего?
- "Лобковые вши - нет! Спокойной ночи, малыши - нет!"
- Да мы, мы кричим. И чё?
- Я вот тут свою кричалку сочинил, думаю, вам понравится, - и, не давая опомниться, разгоняя себя резкими, рубящими, напряженными руками, сразу звонким, хорошо поставленным голосом:
- Непаханый край - нет!
Потерянный рай - нет!
Вонючий сарай - нет!
Сухой каравай - нет!
Бухой Дед Мазай - нет!
Морской волк Папай - нет!
Вратарь, не зевай - нет!
Взял в рот - не глотай! - нет!
Толпой в Первомай - нет!
Князья в Курултай - нет!
Донской и Мамай - нет!
Поднял лютый хай - нет!
Шалтай - не болтай! - нет!
Сошлют за Алтай - нет!
Слепой вертухай - нет!
Копай и сажай - нет!
- Мужик, ты, б..дь, больной, что ли?
- Братцы, вы чё? - нет!
Куй пока горячо - нет!
Суй через плечо - нет!
Дуй-дуй на Харчо - нет!
Жуй-жуй свой Лечо - нет!