- Не трудно, просто объект военный, не могу давать пояснений.
- Да интересно, зачем лес, поле огораживать высоченным забором? Ты военную тайну не выдавай, просто скажи, до деревни доедем, все равно узнаем, - не отставал Василий Васильевич.
- Охотугодья огораживаем, - неохотно ответил лейтенант.
- Как интересно! Раньше их не огораживали, - сказал Семен Игнатьевич.
- Давно огораживают, а теперь и вольерную охоту разрешили, - лейтенанту не нравился разговор.
- А что у Минобороны нечем солдатиков кормить, охотиться будут, чтобы пропитание добыть? - продолжал подначивать Василий Васильевич.
- Мы люди подневольные, приказ выполняем. Я не охотник, мне не нравится, когда зверье убивают, - резко сказал лейтенант.
- Поехали, папа!
Все молча сели в машину, отъехали немного, Влад сказал:
- Думал здесь хорошо, отдохну душой! Будут загонять зверя, убивать не от голода, для куража, от скуки!
- Вы все пытаетесь жизнь переделать, а она вот такая! Кто наверху, тот все может. Не рвите душу, живите. Пусть они пляшут, - сказала Настя.
- Настя права, что мы можем, только расстроились все, - сказал Семен Игнатьевич.
- Дядя Вася, я не поняла, каких животных будут убивать, за что? - спросила Аня.
- Лосей, кабанов, животных здесь много. А кто не знаю, догадываюсь только.
- Вот и домик, домище! Аля русская изба, - сказал Влад, останавливая машину, - зайдем, посмотрим!
Все вышли из автомобиля, пошли к дому.
- Большой, метров четыреста! Сроду в наших местах ничего подобного не было. За два года развернулись. Влад, подсади меня, гляну через забор.
Влад приподнял отца.
- У! Беседки, банька, строили хорошо, лес берегли! Опускай, больше ничего не видно, никого нет.
- Дядя Влад, меня поднимите, хочу посмотреть! - попросила Аня.
В это время из дома вышел здоровый молодой мужчина.
- Зачем заглядываете? - спросил он.
- Думаем в шкуры животных нарядиться, пусть охотятся на нас!
- Не шути, старик! А то так и сделаю!
- Грозный ты!
- Пошутил я! Испугались? - засмеялся мужчина. - Скучно мне.
- Хозяев нет?
- Они по пятницам прилетают, но не всегда, пару раз в месяц.
- Прилетают?
- А кто сейчас ездит на такие расстояния? Вертолетом полчаса!
- А ты ждешь, мыкаешься?
- Работа такая, у нас вахтовый метод, месяц здесь, месяц дома.
- Ты не один? Много вас?
- Я охранник, два повара, две горничных, еще местного егеря привлекают.
- Летят и вам сообщают, чтобы успели раком встать, - зло сказал Василий Васильевич.
- Осторожнее, дед! Я и врезать могу! Ладно пошутили, не только же тебе шутить. Один-один!
- Я что-то не видел вертолетной площадки, - спросил Василий Васильевич.
- Она чуть дальше. Куда едете?
- В Лукьяновку! Знаю, там пять стариков жило, а теперь еще полковник поселился. Я лосятиной их хотел подкормить, не взяли, буржуйским холуем обозвали. Совки!
- А вы буржуин? - спросила Аня.
- Началось! Ничего, вырастешь, тоже будешь буржуинов обслуживать. Мы все сейчас обслуга. Жить-то надо!
- Ты философ! - сказал Семен Игнатьевич, - как эта лакейская философия быстро прижилась! Всегда люди о справедливости мечтали!
- Надо перестать мечтать и все будет хорошо. Русскому человеку мечты не дают хорошо жить. Не думай, работай, живи! Мне хорошее место досталось, чего завидовать? Нет, вам хочется, чтобы и у меня корова сдохла!
- Твоя давно сдохла! А у стариков из деревни совесть осталась, не взяли лосятины! Они здесь жизнь прожили, уважают свою родину, лес, зверя.
- Ненависти в них много. Вечером выйду прогуляться, поговорить, тоска такая порой находит. А они выйдут из своих домов и волком смотрят. Я и с икрой к ним ходил, остается, угостить хотел, подкормить. Одна старуха особенно громко кричит, обзывается. Сколько им осталось, а все злятся на жизнь, о душе бы подумали. Мы сейчас расширяемся, армия разворачивается, охотничьи угодья большие, так и люди большие! Два генерала, зампредседателя думы, министр и режиссер очень известный. Их портреты в гостиной висят, художник приезжал сюда, они позировали. Только в одеждах не современных. Тот, который из думы в парадном мундире Николая Второго. Генералы на лошадях, под Жукова и Рокоссовского, когда они парад Победы в сорок пятом на Красной площади принимали...
- Так по ним психушка плачет!
- Поехали, дядя Влад, мне страшно, - сказала Аня.
- Не бойся меня, у меня своя такая же, я лучший отец в мире! - сказал охранник.