— Ну, конечно, — ответил он миролюбиво. — Мне даже приятно, что вы так заинтересовались моей особой.
— Я вовсе не интересуюсь вами, — ответила Абби ледяным тоном. Наконец-то она владела собой полностью. — Просто мне не хочется, чтобы кто-нибудь обидел Летти.
— Вы знаете, — сказал Ник, — я представлял вас немного другой.
— Да? — Абби вздернула подбородок. — И какая же я по-вашему?
Ник внимательно посмотрел на нее: усталые глаза, гордо вскинутая головка, теплая загорелая кожа, которая в начинающихся вечерних сумерках отливала янтарным светом.
— Летти говорила мне, что по соседству живет милая, благоразумная девушка, которая будет присматривать за садом. Я представлял вас живой, веселой хохотушкой, всегда и всем командующей. — Он опять улыбнулся. — Я представлял вас одной из тех девушек, у которых прекрасные зубы, но ужасные ноги. Вы меня приятно удивили, Абигайль Смит. Даже несмотря на то, что вы все время задираете нос.
Абби вспыхнула и стиснула зубы.
— Вероятно, вам гораздо больше везет с пожилыми женщинами, чем с молодыми, мистер Карлтон. — Ей очень хотелось, чтобы ее слова задели его, но он только рассмеялся в ответ, да так весело, что спешащая к своим гостям Летти села за стол с довольной улыбкой:
— Я так рада, что вы нашли общий язык. Это прозвучало так неуместно, что Абби, сама того не желая, улыбнулась в ответ. На мгновение ее лицо озарилось радостной улыбкой, позволив Нику увидеть искру тепла в ее глазах, прежде чем холодная маска враждебности вновь опустилась на ее лицо. Она взяла чашку с чаем и принялась сосредоточенно разглядывать ее, смущенная нелепой ситуацией, которая неожиданно как бы объединила их. Было такое ощущение, будто он протянул руку и дотронулся до нее, и то, что она почти физически ощущала это, беспокоило ее больше, чем неприязнь к нему.
— Я уверена, что вы найдете много общего, — продолжала Летти. — Ты ведь довольно долго жила в Америке, не так ли, дорогая?
Улыбка моментально исчезла с ее губ. Она ни с кем не собиралась говорить о времени, проведенном в Штатах, и уж меньше всего была расположена делать это в присутствии американца.
— Да? — Он заинтересованно подался вперед. — Где же это?
— В Вашингтоне.
— Правда? Приезжали отдохнуть?
— Нет. — Абби смотрела невидящим взглядом на пчел, кружащих над клумбой с дельфиниумом, и ее серые глаза потемнели от нахлынувших горьких воспоминаний. — Нет, не совсем. Мама вышла второй раз замуж за американца, и я жила с ними.
Как будто почувствовав, что она не хочет касаться этой темы. Ник не стал продолжать расспросы, а Летти, к большому ее облегчению, сменила тему разговора.
— Кстати, Абби, сейчас звонил Питер.
— Ох, — сказала Абби устало. Питер Мидлтон был здешним агентом по продаже недвижимости, чьи решительные ухаживания были предметом шуток местных остряков. — Ну что ему надо?
— Знаешь, это довольно забавно, но не так давно я сказала ему, что, вероятно, сдам дом внаем, и вот он позвонил только что от имени какого-то господина, который хотел бы арендовать дом, но я ему сказала, что он уже опоздал. — Она ласково улыбнулась Нику. — Он просил передать, что зайдет к тебе сегодня вечером. Я сказала, что ты будешь дома. Такой милый молодой человек! — Она посмотрела на Абби, ожидая ответа.
Абби сидела молча, с трудом подавив в себе раздражение. Миссис Уолкер твердо решила выдать ее замуж при первой же возможности.
— А кто такой этот Питер? — спросил Ник. Он не испытывает ни малейшего смущения, задавая подобные вопросы, с негодованием подумала Абби.
Почувствовав в нем союзника, Летти Уолкер сделала вид, что не заметила нахмуренных бровей Абби.
— Питер Мидлтон — это молодой человек Абби, и я думаю, что ей пора уделять ему больше внимания.