На следующее утро ровно в девять он сидел в отделе кадров «Автосалона на Павелецкой». «Назовите причину ухода с предыдущего места работы», – формально поинтересовался кадровик. Толян отвечал подробно: «Работать в правительстве трудно. Пытаешься быть суровым – смотрится глупо. А когда улыбаешься – не воспринимают всерьёз. И ещё вокруг постоянно кого-то арестовывают. Я уже устал искать новых друзей». Не дожидаясь, пока он договорит, кадровик протянул ему служебный пропуск. Было очевидно, что клиенты ещё и приплачивать будут, чтобы заполучить в качестве продавца бывшего премьер-министра.
3.
Пол-Москвы приезжало поглазеть на нового сотрудника. Зеваки облепляли окна дилерского центра, словно там проходил брифинг по поводу выхода нового айфона. Блогеры вели прямые трансляции. Инфлюэнсеры делали селфи. Инстаграмеры пытались залезть на крышу. Но Толян не замечал этой возни. Рекламные лозунги вылетали из его уст вдохновенным фонтаном. С одинаковым успехом он мог всучить клиенту как дешевого француза, так и премиального британца. Он следовал вызубренным формулам с математической точностью, и потому всегда добивался поставленной цели.
Он никогда не игнорировал возражения клиента. Напротив, с готовностью принимал их, и даже одобрял страхи по поводу возможных проблем: «Хорошо, что Вы заговорили об этом. Действительно, такой вопрос ИНОГДА возникает. Я и сам порой…»
Доверившись столь честному продавцу, покупатели выкладывали ему все свои секреты, фобии и индивидуальные особенности. Порой даже то, что связанно с детством и несчастной любовью. Имея на руках такие карты, можно было крутить людьми как хочешь, при желании и без квартиры оставить, а уж впарить автомобиль…
Пока Толян наслаждался работой своей мечты, коллеги с Павелецкой лепили косяк за косяком. Принимали замечания клиента за личные оскорбления. Тонули в непродуктивных эмоциях. Упирались в непреодолимые возражения. Не успевали заключить сделку в тот момент, пока клиент имел правильный настрой. А бывший премьер… О-хо-хо! Целый день он с душой погружался в то, что им надоедало ещё до обеда. Персонал тихо ненавидел нового сотрудника, а начальство было от него в полном экстазе. «Это же драгоценный алмаз», – восхищался директор. За пять лет «алмаз» превратился в Короля дилёров. Такую кличку ему дали в профессиональной среде.
4.
Как-то летним утром Король дилёров встал раньше обычного. Ему не спалось. Пришлось сварить кофе в турке и включить шоу «Песни» на канале ТНТ. Не успел он сделать первый глоток, как телефон запел кремлёвскими курантами. Номер абонента не определился. Из трубки раздался знакомый голос.
– Хватит лежать на диване, – бодро объявился бывший Начальник. – Пора встряхнуть косточки. Сгоняем в Красную Поляну?
И добавил, что устал от служебного лимузина, положенного по закону, потому что с ним никакой приватности. Куда не приедешь, везде пялятся. Не хватает личного пространства. Да и вообще, любому мужчине нужно разнообразие в транспорте.
– Короче, хочу новый автомобиль. Можешь просветить на этот счёт? – попросил шеф.
Толян засиял. Старший обратился к нему, значит, признал его талант на новом поприще.
– Когда едем? – радостно выпалил он.
– Прямо сейчас. Я внизу, у твоего подъезда.
Король дилёров побежал на улицу, на ходу запихивая в сумку сменное бельё и набирая номер своего нынешнего руководства. На Павелецкой против незапланированной командировки не возражали. Продать машину столь именитой персоне было крайне полезно для рекламы.
5.
Пересекать районы, простирающиеся от Третьего кольца до МКАДа, без предварительной рекогносцеровки было опасно. Поэтому, выехав за пределы Трёшки, Mercedes цвета «карамельное капучино» остановился на островке безопасности. Пейзаж, представший глазам путешественников, был поистине детройтским. Первые этажи домов наглухо забиты железными листами, а верхние закрыты решётками. Вдоль тротуаров – почерневшие от копоти деревья. На дороге брошены обгоревшие кузова грузовиков. Ни одного живого существа вокруг. Откуда столь апокалиптичная картина? Это долгая история.
После отставки Президента несколько выборов подряд не дали результата. Не нашлось ни одного кандидата, набравшего более десяти процентов голосов, необходимых для занятия этой должности по конституции. Наступил политический кризис. Выходом из него стало внедрение парламентской республики. Здание Государственной думы на Моховой заняли три фракции: правая, левая и либеральная. При этом либералы образовали коалицию с левыми, чтобы выступить против правых единым фронтом.
У правых были большие планы, но видя, что соперники превосходят их числом, они сконцентрировались лишь на одном направлении – на продвижении закона «О свободном обращении огнестрельного оружия». С помощью компромиссов, интриг и подкупа эта задача была решена, после чего активность правых практически сошла на нет. Имея на руках стволы, они отгородились от творящегося в стране бардака и занялись тем, что приносит прибыль: сельским хозяйством и полезными ископаемыми. Контрольные пакеты акций в этих отраслях были сконцентрированы в их руках ещё со времен приватизации.
Дума осталась в полном распоряжении левых и либералов. Вроде бы, время праздновать победу? Но они немедленно перегрызлись. Помнится, ещё Дональд Трамп говорил, что левые зря сошлись с либералами – у них нет ничего общего. Прав был ковбой. Сначала они спорили, потом перешли к дракам, а затем и к массовым уличным столкновениям. Первый крупный конфликт случился возле памятника Солженицыну на Таганке. Несколько раз левые сносили его бульдозером, после чего либералы переместили его в Западный административный округ и обнесли тремя рядами баррикад. Однако и там стычки не прекращались.
Мэрия оставалась вне политики. Ей удалось закрепить за центром города статус нейтральной территории. Для охраны исторических кварталов власти мегаполиса стянули весь личный состав муниципальной полиции и ОМОНа. От активистов враждующих партий спецподразделения отбивались резиновыми пулями.
Пока в городе творился беспредел, правые вместе с родственниками, сочувствующими и обслуживающим персоналом (парикмахерами, психотерапевтами и поварами) перебрались в подмосковные поселки, где установили свои порядки и поддерживали их с помощью Кольта, Калашникова, Ремингтона, Смита и Венсона. Таким образом, в пределах Третьего кольца и в Московской области жизнь была похожа на прежнюю. Работали рестораны, торговые центры, офисы. Люди зарабатывали и тратили деньги. Что касается районов между Трёшкой и МКАДом, то их пересекала линия фронта. Соваться туда было опасно, и не только политическим бойцам, но и простым обывателям.
Кварталы с левым уклоном было легко узнать по дирижаблям в виде фигуры Вождя, висевшим по их границам. Районы либералов по периметру были покрыты однообразными граффити, на которых Александр Исаевич в старорежимной телогрейке сжимал пальцами папиросу «Беломор». Социалисты приезжали осквернять граффити либералов, а те сбивали из арбалетов надувных Вождей. От полноценной войны спасало лишь то, что денег на оружие противоборствующие стороны не имели. Политическая борьба не приносит прибыли.
6.
В спальном районе было тихо. Ветер гонял смятые пачки сигарет по дырявому асфальту. Сталин покачивался над домами. Mercedes медленно двинулся вперед, стараясь не повредить колеса. Оказавшись в тени дирижабля, приятели высунулись в окна. Огромная фигура вождя коммунистов завораживала.
– Ты знаешь, а ведь мой дед был у него поваром, – сказал Николай Николаевич, и вдруг в этот момент раздался резкий хлопок. Оболочку Генералиссимуса порвало. Воздух со свистом начал вырываться наружу. Надо было сваливать, и желательно побыстрее.
– Держитесь, – предупредил Толян.
Немецкая машина заметалась между ям. Удар в подвеску, ещё удар. На правом переднем колесе пробило протектор. Вроде не беда, ведь шины с технологией Run Flat везут и на ободе, но в зеркале заднего вида появился силуэт ржавого пикапа с ватагой в кузове. Левые! Один из них держал в руках наган образца 1920-го года.