А вдруг он подумает, что она не захотела прийти? Вполне возможно, что он уезжает навсегда. И она больше не увидит его. Никогда.
Она спрыгнула с подоконника, схватила первый попавшийся под руку плащ – красный – и, накинув его на плечи, бегом спустилась по лестнице. Только бы успеть.
Она чувствовала, что умрет, если опоздает.
В холле не было никого, кроме лакея. Двери были распахнуты настежь, а у дверей – сундуки и коробки. Экипажа снаружи не было.
Эмили вздохнула с облегчением: значит, она не опоздала. Должно быть, Эшли завтракает. Она сделала несколько шагов в сторону столовой, лакей бросился открывать перед ней дверь. Но она остановилась. Нет. Она не сможет встретиться с ним лицом к лицу. Она осрамится. Расплачется.
Расстроит его. И увидит жалость в глазах Люка и Анны.
Выбежав из дома, она быстро спустилась по ступеням на верхнюю террасу сада, миновала цветники и кинулась по пологому склону к каменному мосту через реку. Уже за мостом она остановилась, переводя дыхание, под деревьями, окаймлявшими дорогу в поместье.
Прислонившись спиной к стволу старого дуба, она замерла в ожидании. Она увидит, когда он будет проезжать мимо. И молча попрощается с ним. Но она поняла, что увидит не его, а только экипаж. И он ее не увидит. И не узнает, что она пришла попрощаться. Но это не имеет значения. Как бы он ни любил ее, она была для него кем-то вроде младшей сестры.
Она хорошо помнила первую встречу с ним в тот день, когда приехала в Боуден-Эбби, чтобы жить с Анной, и еще чувствовала себя чужой и растерянной.
Ей сразу же понравился Люк, хотя впоследствии она узнала, что другая ее сестра, Агнес, побаивается его безупречной элегантности и изысканных манер. Но с ней он был очень добр и разговаривал так, как будто она была полноценным человеком, который может слышать. Трудно поверить, но она действительно понимала большую часть того, что он ей говорил: разговаривая, он смотрел ей прямо в лицо и губы его двигались так, что произносимые слова были понятны. Многие люди, разговаривая с ней, забывали это делать. Но во время чая в малой гостиной ей снова стало не по себе, пока не появился Эшли. Он немного опоздал к чаю и потребовал, чтобы его с ней познакомили.
Потом он поклонился ей, улыбнулся и сказал:
– Клянусь, она будет настоящей красавицей. Ваш покорный слуга, мадам.
Она поняла каждое слово, Высокий, красивый, очаровательный Эшли. Он сел за стол и, подмигнув Эмили, стал разговаривать с ней. Он покорил ее сердце. С той минуты она полюбила его так, как не любила никого в жизни, даже Анну.
У Эшли было любящее сердце. Он любил Люка, хотя около года они почти не общались друг с другом, любил свою мать и сестру Дорис, которая жила в Лондоне, любил Анну и ее детей. Эмили он тоже любил. Но не сильнее, чем остальных. Она была Эмми, его маленьким олененком. Она была для него всего лишь ребенком. Он даже не подозревал, что она женщина. И месяца не пройдет, как он забудет ее.
Нет, она этому не верит. Эшли будет вспоминать о ней с любовью.., впрочем, как и об остальных членах семьи.
Она же сохранит его в сердце на всю жизнь. Он был для нее всем. Без Эшли жизнь станет другой. Бессмысленной. Она любила его нежно и преданно, не так, как любит пятнадцатилетняя девочка, но как любит женщина.
Возможно, даже сильнее, чем любят иные женщины.
До встречи с Эшли она жила в своем замкнутом мире. Это было не всегда просто. Случались и ми нуты отчаяния, и вспышки раздражения, когда она была моложе. Она не помнила звуки: полная глухота поразила ее после лихорадки, случившейся, когда ей не исполнилось и четырех лет. Иногда ей казалось, что слышатся какие-то намеки на звук. Но впечатление проходило так быстро, что она не успевала даже понять, было ли это на самом деле.
Эшли стал ее мечтой.