В Закарпатье до нас доходили какие-то смутные слухи об этих современных гайдамаках. Будто бы там даже вспомнили о средневековой казни на колу. Что там "хлопцы подурели на казацких саблях и шароварах". По большому счету, ничего плохого в саблях и шароварах я не нахожу. Пусть себе люди ходят в чём угодно или даже вообще без ничего. Вот нудисты, например, не любят одеваться - так, кому это мешает? Ведите себе здоровый образ жизни, закаляйтесь, занимайтесь старинными единоборствами, играйтесь в старинные казацкие или даже языческие турниры, обвешивайтесь с головы до ног загадочными медалями и орденами. Кого это волнует? Меня, правда, всегда интересовало - откуда у казацких атаманов столько странных наград, ленточек, аксельбантов, звёздочек на погонах и прочей мишуры. Впрочем, я понимаю, что это не совсем здоровое любопытство - хотят люди выделяться хоть чем-нибудь и пусть себе, лишь бы не во вред окружающим. Вот, как позитивный момент, я воспринимаю казацкие скачки на конях, джигитовку: красиво, эстетично, полезно для здоровья молодых ребят. Конечно, лучше заниматься верховой ездой на свежем воздухе, чем надираться пивом в прокуренном баре.
Что значит мощная машина! Пока я занимался внутренним анализом исторических аспектов влияния оселедцев и шаровар на несформировавшуюся психику молодого поколения, мы уже уверенно вкатили на мост через Днестр и загрохотали по ступенчатым горбатым бетонным плитам с зияющими дырками ржавой арматуры.
- Володя,- испугано вскрикнула Светлана, - ты чего не останавливаешься!? Пост!
Действительно, я задумался о прошлом и забыл о настоящем. Сзади, выразительно махая поднятым автоматом, что-то неразборчивое орал молодой парень. А как же! Стратегический объект - ржавый полуразвалив?шийся мост через водную преграду. Я приоткрыл окошко и помахал белым листочком орестовой "перепустки". Парень обалдело покрутил головой, очевидно высматривая запропастившихся где-то товарищей, и остановился - наверное, подумал, что на таком солидном джипе, да еще и так нагло едет большое цебэ, которое "лучше и не трогать". Правильно подумал. Главное кредо постового - поменьше инициативы, подальше от начальства, поближе к кухне. Ну а если бы сдуру начал стрелять!? Светке тоже в голову пришла такая мыслишка: "Вова! Зачем такое лихачество? Он же мог запросто нас застрелить. И еще бы благодарность от начальства получил".
- Не бойся, подруга, прорвемся. Наглость - второе счастье. А вдруг бы ему наша перепустка не понравилась? А машина, наоборот, понравилась бы? Ты же видишь, какое сейчас непредсказуемое время. Надо себя держать нагло, по-хамски, по-начальнически. Хамов у нас всегда боялись, а робких запрягали. Ты лучше посмотри на эти развалины. Похоже, что работала специальная взрывная команда.
Мы проезжали мимо некогда знаменитого жидачевского бумажного комбината. Картина была как после ядерного взрыва: лежащие поперек дороги остатки железной трубы, груды кирпича, куски бетона, стоящие на попа погнутые рельсы, море битого стекла. Как бы всем этим искореженным железом не порвать скаты. А ведь всего лет пять назад мы с приятелем отоваривались здесь пачками серой бумаги для печатных машинок и рулонами газетной бумаги для нашей районной типографии. Был такой период в моей бурной и неуспешной предприни?мательской деятельности. Вот вместо этой большущей кучи кирпича с битым стеклом раньше стояло респектабельное трёхэтажное административное здание с отделом снабжения, сбыта, бухгалтерией и прочими многочис?ленными службами. А тут, где сейчас торчат погнутые неведомой чудовищной силой железные балки, располагалась проходная с вертушкой, бдительными охранниками и кабинетом заместителя начальника отдела кадров - красивой серьезной девушкой с пышной копной каштановых волос.
Ну, вот Жидачев позади. Справа промелькнули красные цистерны бывшей заправки. Дорога стала как будто чуть получше, и на спидометре вылезло "аж" 60 км в час. Так мы к вечеру и в Хмельницком будем. Как там мама? Это же, сколько времени мы не общались? Ну, дома я был приблизительно два года назад, а звонил в последний раз на майские праздники. Значит, уже будет четыре месяца, как я ничего не знаю. А ведь где-то в большом цивилизованном мире достаточно ткнуть в одну маленькую кнопочку мобильного телефона и родная мамочка откликнется немедленно - хотя бы она была на Северном полюсе. Хотя, конечно, для связи с полюсом нужна более надежная связь чем "юэмси" или "киевстар", но ведь моя мама живет значительно ближе - до её домика отсюда осталось всего-то каких-то 250 километров. Интересно, где сейчас эти мобильные компании? Впрочем, где бы им быть, как не за границей, которая "нам поможет". Чистенькие и сытенькие европейцы отгородились от нас, прокаженных, и ждут, чтобы мы сами от себя очистили территорию в шестьсот тысяч квадратных километров. Вот тогда они придут на знаменитые украинские чернозёмы, богатые криворожские руды, аппетитные ильменитовые песочки, житомирские красные граниты и ровенские искрящиеся лабрадориты. А мы в лучшем случае будем махать кирками и кувалдами в карьерах, а в худшем - обогащать бывшие родные поля фосфатными удобрениями от своих разлагающихся скелетов. Уф! Мрачноватая картинка получается. А вокруг такая красота. Остались позади надоевшие Карпаты, и дорога петляет между прудами, озерами и болотцами, плавно поднимается на холмы и скатывается в пустые села. А действительно, где же людишки? Ни шума тракторов на полях, ни комбайнов. Никого нет. Даже коров. Как там у классика: "Только не сжата полоска одна. Грустную думу наводит она". Да тут речь не об одной полоске, а про целые поля желтеющей и осыпающейся пшеницы. Ау, люди! Где вы? И тут, будто бы меня услышали. Сзади, со стороны Жидачева, который мы только что проехали, раздался подозрительный шум. Мы со Светкой только успели переглянуться, как из-за поворота показалась первая машина. Это, называется, расслабились и потеряли бдительность. Мне бы не о вечном думать, а о текущем положении. А Света где была? Наверное, тоже витала за облаками со своими мыслями. Так что прятаться было уже поздно.
- Может рвануть вперед, на Ходоров? Как, Светка? Прорвемся?
- Нет, Вовочка, остановят нас в Ходорове. Лучше езжай дальше не торопясь, будто бы мы свои и никого не боимся. Авось не тронут. Да и пропуск есть на всякий крайний случай.
Говорят, послушай женщину и сделай наоборот, но мы сделали, как сказала Светлана. Я даже чуть замедлил движение, чтобы они не подумали, что мы убегаем. А в зеркале заднего вида показывались все новые и новые машины. Ого, целая колонна! "Четырнадцать грузовиков и один джип" - прошептала побледневшая Светка. А мы ползли все дальше по дороге на Голгофу, которая становилась всё ближе и реальнее.
Перед самым Ходоровым колонна нас наконец-то догнала и из джипа каким-то противным резким кваканьем просигналили. Всё ясно - пора останавливаться. Ну вот, кажется, начинается новое приключение на наши бедные головы.
- Выходите, панове,- повелительным громким голосом скомандовали из джипа, - Руки за голову. Оружие оставьте в машине.
Тут только я вспомнил об автомате на заднем сиденье, который на беду остался как символ "сколевского прорыва". А чтоб оно! Надо было раньше как-то незаметно выкинуть. Теперь надо объяснять, откуда он взялся. А мы откуда взялись! Ничего же не подготовлено, никакой подходящей легенды. А еще претендуем на роль "москальских шпионов". Придётся импровизировать на ходу.
Но я не того боялся. Никто нас ни о чём не спрашивал. Пропуск тоже не произвел видимого впечатления. У нас его забрал командир из джипа - пузатый громадный дядька с нелепыми длинными усами на широкой поросячьей морде. Нашу машину довольно небрежно обыскали. В результате мой автомат и ящики с коньяком перекочевали в багажник командирской машины, а вместо них на заднее сиденье сели два дюжих хлопца. Я снова очутился за рулем, а Света рядом. Колонна покатила дальше, и наше место оказалось между джипом и первым грузовиком. Тут уж никуда не сбежишь. Куда же мы все следуем? На Светины вопросы один из хлопцев с ухмылкой ответил, что "там побачите" и на этом наше общение с ними заглохло, так и не начавшись.