«Всего-то каких-то несколько дней…», – с грустью думал я. И эти дни казались мне днями, которые предстоит провести в раю.
Насладившись одиночеством и заброшенностью, я решил заглянуть в рюкзак и выяснить, что же я имею для начала своей робинзонады. Были там блок сигарет, который я сам же и положил туда, а еще зачем-то лавровый лист, причем много. Я стал лихорадочно шарить по рюкзаку – посуды, консервного ножа… впрочем, и самих консервов не было, а главное, не было спичек, и вообще больше ничего не было.
«Ну что же, – подумал я, – несколько дней можно и потерпеть без сигарет, тем более что сколько курю, столько и мечтаю бросить, впрочем, как и каждый курильщик. Пресная вода должна быть, раз есть растительность. А поскольку есть пальмы, должны быть какие-нибудь плоды, хоть что-нибудь: финики, бананы… ну что-нибудь».
Наивный! Мне казалось, что этот мир принадлежит мне, и я был полон оптимизма и какой-то детской бесшабашности.
Воду я нашел быстро. Стоило мне отойти от берега и зайти под пальмы, я услышал шум ручья. Ручей был небольшой, вода – прохладная. Напившись из ладоней, я пошел посмотреть русло ручья. Ручей, весело выбежав из леса и не добежав до океана, уходил в песок. Пройдя вглубь зарослей тропического леса, я, к своему удивлению, не обнаружил ни фиников, ни бананов – ничего, что можно было бы съесть. Только мелкие ягоды висели тут и там, но вид их был настолько непривлекателен: они были грязно-фиолетового цвета и издавали такой отвратительный запах, что даже попробовать их я не решился.
«Ну, прибрежные деревья – это еще не весь остров», – подумал я и запланировал на завтра сделать основательную вылазку по острову.
Начало смеркаться. Я решил ночевать здесь же, на песке, мне казалось это романтичным. День уходил, небо гасло, океан засыпал – наступала ночь. Проступили звезды. Луна пока не взошла. Я лежал на спине, разглядывая незнакомые созвездия, и удивлялся, насколько же бесконечен мир вокруг нас… Мы не видим этого, живя в городе: нам некогда поднять к небу свой взгляд и задуматься пусть на мгновение – суета, суета, суета…
Проснулся я оттого, что кто-то перешагнул через меня! Да, да! Именно перешагнул, причем, чуть не споткнувшись. Луна так и не взошла, и звезды давали света ровно столько, сколько хватало, чтобы угадывать вокруг себя очертания. Мир вокруг меня стал полон враждебных, как мне казалось, звуков. Силуэт метнулся в обратную сторону, перешагнул через меня еще раз и стал наклоняться ко мне, урча хотя и тихо, но очень недружелюбно. Страх сковал меня, я лежал ни жив ни мертв. «Оно» – я это явно почувствовал – начало обнюхивать меня с ног. По мере того как существо продвигалось к моей голове, все во мне сжималось и я представлял собой сплошной комок ужаса. Я ощущал себя так, как голый ощущает себя среди ядовитых змей.
И наконец существо приблизило свою морду к моему лицу. Я не дышал. Страх парализовал меня, и я не мог не то что вскрикнуть, но даже закрыть глаза, и, широко раскрыв их, пытался в темноте разглядеть хотя бы очертания. Как это часто бывает в минуты страха, мы раскрываем глаза как можно шире, чтобы как можно отчетливее разглядеть этот самый страх, вместо того чтобы зажмурить их. Какая-то необъяснимая сила заставляет нас стараться увидеть то, что видеть нам совсем, казалось бы, и не нужно, но мы упорно вглядываемся в этот страх и не можем не то что отвести взгляд, но и закрыть глаза. Как во сне, когда нам снятся кошмары.
Во тьме я не мог разглядеть ничего, кроме силуэта. Но я чувствовал по запаху и интуицией, что морда и все тело существа покрыты щетиной, глаза маленькие, злые и из пасти стекает слюна – стекает прямо мне на лицо и грудь. Мгновенно мне вспомнились мои тщетные поиски еды на этом острове, и мысль: «Чем же питаются они?» – вспыхнув в голове, стремительно ушла куда-то в пятки. От нечеловеческого напряжения всего моего существа сознание готово было покинуть меня, но… вдруг «оно» лизнуло меня в лицо и скрылось. Так и не придя в себя, в кромешной тьме я стал отползать, пятясь спиной туда, где, по моему расчету, были пальмы. Через какое-то время спина моя уперлась во что-то твердое, и поскольку на острове я видел только пальмы, я и решил, что наконец-то хотя бы пальма защитит меня, пусть только со спины. Внутренний голос спросил: «Ты уверен?» – и, чтобы хоть так поддержать оптимизм в компании, ведь теперь нас было… двое (на необитаемом острове внутренний голос тоже в счет), я твердо сказал: «Да!».
Это было достаточно опрометчиво и самоуверенно с моей стороны, поскольку тут же то твердое, на что я опирался, отодвинулось куда-то в сторону, и я, потеряв опору, упал назад, а поскольку вокруг разразилась целая какофония неизвестных и, как мне казалось, угрожающих звуков (уханье, стрекот, шипение), то бросился бежать сломя голову в противоположную сторону от шума океана. В кромешной тьме я тут же ударился головой обо что-то твердое – надеюсь, что я нашел наконец-то пальму – и потерял сознание.
Пока я лежал в полусознательном состоянии, мне показалось, что что-то выглянуло из темноты ночи откуда-то слева: что-то, как мне представлялось, очень гнусное, и отвратительно любезное, и столь ехидное, что, если бы я смог выговорить: «Как же я попал сюда? – наверное, прозвучал бы ответ. – «Сами-с… сами-с и купили тур, а теперь извольте-с». Рожа, как мне показалось, вдруг улыбнулась и исчезла. Вокруг были только какие-то тени и неясные образы. Мне казалось, что то и дело ко мне подходили, меня обнюхивали, не раз что-то склизкое переползало через мои ноги, противно извиваясь, что-то дышало мне в ухо. Остров был полон жизни. Я покорился судьбе и безучастно переживал все это действо. Только один раз я позволил себе возмутиться, когда почувствовал, что надо мной подняли правую заднюю ногу. Я так возмущенно и сильно шлепнул по щетинистому заду, что существо сразу растаяло во мраке, и еще долго различал я его недовольное и обиженное ворчание.
Наконец инстинкт самосохранения отключил мое сознание, и я забылся в тяжелом сне.
Проснулся я поздно. Солнце полностью вышло из океана – ничто не напоминало о кошмарной ночи: вокруг по-прежнему был «рай».
Первое, что я почувствовал, был голод. Но первое, о чем я подумал, был огонь. Не хотелось провести еще одну ночь полностью беззащитным существом. Да и что скрывать, ужасно хотелось курить – успокоить нервы. Я стал вспоминать все известные мне способы добывания огня без спичек. Их оказалось три: дождаться грозы, когда молния ударит в дерево и зажжет его (это мне показалось маловероятным), высечь искру при помощи камней и поджечь для начала, например, сухой мох (это мне понравилось больше), и последний – добыча огня трением. Третий способ – тереть палочку о сухое дерево – мне представлялся уж совсем примитивным, и вообще душа к нему не лежала. Оставалось найти на острове кремень! К тому же пора было обследовать остров. Пока я понял лишь, что в прямом смысле остров необитаемым не назовешь, а значит, есть какая-то иерархия и – я содрогнулся, вспомнив понятие – пищевая цепочка.
Конец ознакомительного фрагмента.