Я, пожалуй, получу с вас чек да и съезжу в город.- Потом вернешься, Джимми?- Известное дело, вернусь; может, недельки через три, а то и через месяц. Надо прикупить кой-какую одежонку, да и проклятые сапоги почитай что совсем развалились.- Сколько, Джимми? - спрашивает хозяин, взяв перо.- Шестьдесят фунтов - по уговору, - раздумчиво отвечает Джимми. - И помните, хозяин, когда пятнистый бык вырвался из загона, вы посулили мне дна фунта; еще один фунт - за купание овец. И еще фунт я заработал, когда овцы Миллара смешались с нашими... - Джимми продолжает говорить еще некоторое время: пастухи редко умеют писать, по память у них отменная.Хозяин выписывает и вручает чек.- Не налегай на выпивку, Джимми, - напутственно советует он.- Не беспокойтесь, хозяин. - Джимми прячет чек в кожаный кисет, и не проходит часа, как он уже не спеша едет на длинноногой своей лошади в город, до которого сто с лишним миль.В течение дня ему предстоит миновать шесть или восемь из упомянутых выше придорожных пивнушек, а по своему опыту он знает, что нарушать длительное воздержание от крепких напитков нельзя ни в коем случае, поскольку выпивка, от которой он основательно отвык, незамедлительно окажет сокрушающее воздействие на его разум. Джимми рассудительно покачивает головой, решая, что ни за какие коврижки не возьмет в рот ни капли спиртного, покуда не покончит со всеми делами в городе. Единственный для него способ на деле осуществить свое решение - это избегать соблазна. Памятуя о том, что в полумиле стоит первая из придорожных пивпушек, Джимми пускает лошадь по лесной тропке, обходящей опасное место.Вооруженный решимостью соблюсти данный себе обет, едет он по узкой тропке и уже мысленно поздравляет себя с избавлением от опасности, как вдруг замечает загорелого чернобородого мужчину, лениво прислонившегося к дереву. Это не кто иной, как содержатель пивнушки, издали заметивший обходной маневр пастуха и успевший напрямик через заросли выйти к тропке, чтобы перехватить его.- Здорово, Джимми! - кричит он поравнявшемуся с ним наезднику.- Здорово, приятель, здорово!- Далеко ли путь держишь?- В город, - отвечает преисполненный стойкости Джимми.- Неужто? Ну что же, пожелаю тебе повеселиться там как следует. Может, зайдем ко мне да пропустим по стаканчику за удачу?- Нет, - говорит Джимми, - я не хочу пить.- Всего-то по стаканчику.- Кому говорят, но хочу, - сердито огрызается пастух.- Ладно, нечего серчать! Мне в общем-то все равно, хочешь ты выпить или не хочешь. Бывай здоров.- Бывай здоров, - прощается Джимми, но не успевает проехать и двадцати шагов, как слышит окрик кабатчика, призывающий его остановиться.- Послушай, Джимми, - говорит кабатчик, снова застигая его. - Буду тебе премного обязан, если ты выполнишь в городе одну мою просьбу.- Что тебе нужно?- Мне нужно, Джимми, переслать письмо. Это очень важное письмо, поэтому я не могу доверить его первому встречному. Тебя я знаю, и, если ты возьмешься доставить его, у меня просто камень с души свалится.- Давай письмо, - лаконично говорит Джимми.- У меня его с собой нет, осталось в хижине. Пойдем со мной. Это совсем близко, четверти мили даже не будет.Джимми неохотно соглашается. Когда они достигают хижины-развалюхи, кабатчик приглашает пастух ха спешиться и зайти в дом.- Давай сюда письмо, - отвечает Джимми.- Понимаешь, оно еще не совсем дописано, но я мигом его закопчу, а ты пока присядь на минуточку.И вот пастух уже заманен в пивную. Наконец письмо готово и вручено.- Ну а теперь, Джимми, - говорит кабатчик, - прими на посошок стаканчик за мой счет.- Ни единой капли, - отвечает Джимми.- Ах вот как! - тон у кабатчика оскорбленный. - Ты чертовски гордый и не желаешь пить с парнем наподобие меня! Раз так, давай письмо назад.