Будучи предоставлен самому себе, он был совершенно счастлив и почти не замечал времени.
Солнце уже зашло, от лесных массивов поползли на город сумерки.
Он услышал совсем близко журчание и плеск воды.
Несколько капель упало на его лицо. Он поднял голову. Перед ним был фонтан.
Мимо, обгоняя его, взбежала по выщербленным ступенькам группа молодежи.
Ветер сносил брызги фонтана в сторону. Улыбаясь, Гонцов поднялся вслед за молодежью туда, где в позеленевшей, покрытой мхом нише стояли высокие граненые стаканы. Они были наполнены до краев голубоватой искрящейся жидкостью.
- Пожалуйте, вам первому,- сказала молодая девушка в ореоле пушистых волос, подавая Гонцову стакан.
Ее серые милые глаза были приветливы. С огорчением вспоминая, что утром не успел побриться, Гонцов принял стакан из ее рук и вдруг услышал за спиной задыхающийся, но бодрый по-прежнему голос: - Вам давно уже пора пить Концентрат. Можно ли так запускать лечение? Я уверен, что вы не пили Концентрат с того времени, как ушли из больницы.
Сзади стоял Федотов.
- Я ищу вас по всему городу,- продолжал он ворчливо, завладевая своим пациентом и с осторожностью сводя его по ступенькам.- Как вы неосторожны, дорогой Гонцов. Ну, долго ли заболеть, когда организм так ослаблен...
Он выговаривал Гонцову и журил его все время, пока Гонцов не сказал, засмеявшись: - Милый мой доктор, вы забываете, что я тоже врач. Я очень верю в психический фактор. Радость тонизирует нервную систему, понимаете ли? Как могу я заболеть, когда я так счастлив сейчас?
И с этими словами они вошли под своды большого зала, откуда должна была начаться радиопередача.
Глава седьмая
Стены этого зала были заняты большими экранами.
Гонцов взошел на трибуну, где стоял будничного вида столик.
Ударил три раза гонг.
И тотчас стена перед трибуной преобразилась. Площадь у входа в аллею фонтанов открылась Гонцову.
Вдали подпирал звездное небо изломанный строй кипарисов. Столбы воды сверкали под лучами прожекторов. А на переднем плане, на ступенях лестниц, у подножья колонн, были видны внимательные, настороженные взволнованные лица.
Головы вдруг задвигались, поднялись в приветственном жесте руки, и до Гонцова донесся глухой, нарастающий гул. Собравшаяся на площади толпа увидела его.
- Начинайте,- шепнул кто-то сбоку.
Гонцов оперся пальцами на столик, как делал всегда, когда читал в университете. Он не подыскивал слов, не жестикулировал, он думал вслух.
- Друзья! - заговорил он медленно.- Мало кто из нас знает, что у меня был предшественник. Писатель, прославившийся своими фантастическими романами, заставил в одном из них проспать героя двести лет. За это время небольшое состояние героя, отданное в рост, неимоверно увеличилось, и он, к своему удивлению, проснулся миллиардером. Впрочем, оказалось, что он всего лишь марионетка в руках людей, фактически владевших его богатством. От нечего делать научившись управлять самолетом, герой на последней странице эффектно покончил самоубийством в воздухе.
Почему я вспомнил этот прочитанный много лет назад роман? Потому, что кое в чем напрашивается аналогия. Если рискнуть и назвать скромным научным состоянием те отрывочные догадки и мысли, которые я высказывал в свое время, то как разрослось это состояние теперь, благодаря моим многочисленным ученикам и продолжателям! Учение о природе сна и усовершенствованный Концентрат Сна стали подлинным богатством, причем принадлежит оно, к моей радости, не одному человеку, а всему освобожденному человечеству!
Гонцов помолчал, наклонив голову и пережидая, пока утихнут аплодисменты.
- Мир изменился с того времени, как я не был в нем,- продолжал он задумчиво.- Он сделался прекраснее во сто крат. Вы не имеете возможности наглядно сравнивать и просто не представляете, как он прекрасен.