Многие годы я изучал историю Земли; по правде сказать, изучать было почти нечего. Записи и книги сохранились в лучшем случае в виде фрагментов и обрывков. Убегая с Земли, люди слишком торопились, чтобы задумываться о сохранении наследия планеты. И где оно теперь? Разбросано по тысячам планет, позабытое и потому сохраненное, спрятано в самых невообразимых местах. Чтобы разыскать его, никакой жизни не хватит. Причем наверняка большая часть его не заслуживает внимания исследователя.
А тут нате вам, пожалуйста, — робот, который видел Землю и может рассказать о ней; быть может, не так полно, как хотелось бы, поскольку находился он там в тяжелое время, когда многое из белой красоты Земли уже исчезло.
Я попытался сформулировать вопрос, но не смог придумать ничего такого, на что, как мне казалось, мог бы ответить Элмер. Я отвергал вопросы один за другим, потому что они не годились для робота, который строил боевые машины.
И вдруг он сказал такое, от чего я в первый момент обомлел.
— Я бродяжничал не один год, — проговорил он, — поменял не одну работу, и платили мне всюду прилично. Деньги я откладывал про запас, потому как, сами понимаете, на что роботу их тратить? Но, кажется, я наконец-то дождался подходящего случая. Если вы, сэр, не обидитесь…
— На что? — спросил я, не вполне уловив, куда он клонит.
— Да я хотел предложить вам истратить их на композитор, — ответил он. — По-моему, их должно хватить на то, чтобы закончить его.
Наверное, мне следовало ошалеть от радости, встать на голову и заболтать в воздухе ногами. А я сидел, боясь пошевелиться, боясь неосторожным движением согнать улыбку с лица фортуны.
— Я бы не советовал тебе этого, — выдавил я из себя, с трудом разжав губы. — Невыгодно.
В его голосе послышались просительные нотки.
— Ну, пожалуйста, сэр! Деньги — дело десятое. Я ведь хороший механик. Вдвоем с вами мы сможем построить аппарат, какого свет еще не видывал.
4
Когда я спустился с крыльца, женщина, сидевшая за рулем красного автомобиля, обратилась ко мне.
— Вас зовут Флетчер Карсон, не так ли?
— Да, — ответил я озадаченно, — но откуда вы узнали о том, что я здесь? Я вроде бы никому об этом не сообщал.
— Я поджидала вас, — сказала она. — Я знала, что вы прилетите на корабле похоронной службы, но немного запоздала: слишком далеко ехать. Меня зовут Синтия Лансинг, и мне надо с вами поговорить.
— У меня мало времени, — сказал я. — Давайте в другой раз.
Красавицей ее никто бы не назвал, однако в ней было что-то такое, что притягивало взгляд. Приятное кругловатое лицо, черные волосы до плеч, невозмутимый взор. Когда она улыбалась, впечатление было такое, словно вам дарит улыбку каждая черточка ее лица.
— Вы направляетесь в ангар распаковывать Бронко с Элмером, — проговорила она. — Могу вас подбросить.
— Похоже, вам известно обо мне больше моего, — съязвил я.
Она улыбнулась.
— Я знала, что сразу после посадки вы отправитесь наносить визит Максуэллу Питеру Беллу. Как он, кстати, прошел?
— Максуэлл Питер записал меня в отщепенцы.
— Значит, заарканить ему вас не удалось?
Я покачал головой, решив из осторожности промолчать. Откуда, черт побери, она все это узнала? Должно быть, тоже побывала в олденском университете. Да, хорошие ребята мои друзья, но нельзя же настолько распускать языки!
— Садитесь, — пригласила она. — Мы можем продолжить разговор по дороге. Мне очень хочется увидеть вашего чудесного Элмера.
Я забрался в машину. На коленях у женщины лежал конверт. Она протянула его мне.
— Для вас, — сказала она.
На лицевой стороне конверта было накорябано мое имя. Я знал только одного человека с таким безобразным почерком. «Торни, — сказал я себе.