— По-моему, все, — сказал он. — Забирайтесь.
Он подсадил Синтию на Бронко.
— Держитесь крепче, — предостерег он, — а то в два счета вылетите из седла. Бронко у нас такой.
— Ладно, — пообещала она. В глазах ее мелькнул испуг.
— Теперь ты, — Элмер повернулся ко мне. Я хотел было запротестовать, но передумал, поняв, что слушать меня не станут. И потом, оседлать Элмера было весьма толковой идеей. Он бегает раз в десять быстрее моего. Его длинные металлические ноги буквально пожирают расстояния.
Он поднял меня и усадил себе на плечи.
— Держись за мою голову, — сказал он, — а я возьму тебя за ноги. Не бойся, не упадешь.
Я грустно кивнул, чувствуя себя выставленным на всеобщее посмешище.
Бежать нам не пришлось. Если не считать одинокой фигуры путника вдалеке, на глаза нам никто не попался. Однако за нами следили; я всей кожей ощущал обращенные на нас взгляды. Синтия среди тюков и ящиков на спине у насекомоподобного Бронко и я, вознесенный над землей на могучих плечах Элмера, — должно быть, вид у нас был еще тот.
Мы продвигались не спеша, но и даром времени тоже не теряли. Бронко с Элмером были хорошими ходоками. Даже когда они шли обычным шагом, человек с трудом мог поспеть за ними.
Мы выбрались на дорогу, миновали административный корпус, и вскоре перед нами во всей своей красе раскинулось Кладбище. Дорога была пустынной, а пейзаж — мирным. Изредка мелькали вдали укрывшиеся в распадках деревеньки, устремленный в небо шпиль церкви да яркие пятна крыш. Наверное, в этих деревеньках живут те, кто работает на Кладбище.
Раскачиваясь и подпрыгивая в лад размашистой походке Элмера, я глядел по сторонам, и мне показалось, что Кладбище, при всей его хваленой живописности, на самом деле гнетущее и зловещее место. В его ухоженности таилось однообразие; над ним витал дух смерти и бесповоротности.
Раньше мне беспокоиться было некогда, а теперь я ощутил нарастающую тревогу. Сильнее всего меня беспокоило то, что Кладбище, как ни странно, по сути не попыталось остановить нас. Хотя, поправил я себя, не выберись Элмер из ящика, Рейли с подручными навил бы из меня веревок. Но все равно складывалось такое впечатление, что Белл сознательно дал нам уйти, зная, что в любой момент сможет наст отыскать. Да, насчет Максуэлла Питера Белла иллюзий я не питал.
Попробуют ли они задержать нас? Пока что не похоже; вполне возможно, что Беллу с Кладбищем давным-давно не до нас. Они махнули на нас рукой, и мы можем отправляться, куда захотим. Ведь куда бы мы ни пошли, и что бы мы ни сделали, нам не покинуть Землю без содействия Кладбища.
Ну, подумалось мне, и натворил же я дел. Самоуверенно посмеявшись над напыщенностью Белла, я лишил себя возможности какого-либо сотрудничества с ним или с Кладбищем. Правда, от моего поведения вряд ли что зависело. Я должен был понимать, что на Земле без Кладбища — никуда. Вся моя затея была изначально обречена на провал.
Мне почудилось, что прошло совсем немного времени: я с головой ушел в свои мысли и не замечал ничего вокруг. Дорога взбежала на холм и оборвалась, а вместе с ней закончилось и Кладбище.
Моему восхищенному взгляду открылись долина внизу и уходящие вдаль гряды холмов. Местность была лесистой, и листва многих деревьев под лучами полуденного солнца была странного багряного света — оттенка тлеющих угольев.
— Осень, — проговорил Элмер. — Я успел забыть, что на Земле бывает осень. А там, сзади, все зеленое.
— Осень? — переспросил я.
— Время года, — пояснил Элмер. — В эту пору леса меняют цвет. И как я мог забыть?
Он повернул голову и поглядел на меня в упор. Если бы я не знал, что роботы не умеют плакать, я бы подумал, что заметил в его глазах слезы.
— Сколько мы забываем, — проронил он.
5
Это был прекрасный мир.