— Наша Елена-прекрасная цапанула?
Он тогда ничего не ответил, просто молча поставил подпись в журнале исходящих и ушёл, чтобы в этом офисе найти того, кому мог доверять.
Яков Моисеевич когда-то устроил его в эту фирму. Очень проницательный, цепляющий каждую мелочь человек, никогда не говорящий попусту. Он мог бы взмыть к вершинам, но предпочёл небольшую должность главбуха в маленькой фирме провинциального городка. Почему? У того были веские причины, которые знали только очень близкие, а остальные продолжали недоумевать. Путано, постоянно теряясь в словах, Павел, наконец, объяснил пожилому мужчине, что хочет узнать о некой Елене, и описал её.
— Ты уверен? — только и спросил Яков Моисеевич после сбивчивого пояснения Павла.
— Более чем, — кивнул Павел и главбух отзеркалил его кивок:
— Я позвоню, — коротко и ясно, созвучно самому Павлу ответил пожилой мужчина.
С тех пор он незаметно для женщины, таскался за ней верным псом, вынюхивая, выуживая информацию по крохам. Можно бы конечно быстрее всё разузнать, но слишком мало было тех, с кем он общался, зато все они были проверенные временем и невзгодами.
— Елена, — выдохнул он её имя с клубочком сигаретного дыма, а на языке не горечь табака, а сладость перелива от того, что произнёс её имя вслух. — Лена, Алёна, Леночка, — тянул он шёпотом, смотря в пасмурное, занавешенное тяжёлыми облаками небо.
Глава 7
— Всё, купаться, есть и спать! — Лена плюхнулась на старенький диван, в то время пока сынишка стягивал с себя одежду.
Суббота выдалась насыщенной. Вера со своими двумя сорванцами и Елена с Артёмкой большую часть дня провели в заснеженном парке. Они все вместе слепили двух снеговиков, прерываясь на игру в снежки, потом отогревались в кафетерии, затем пошли на горку, и Вера всё же заплатив за всех, взяла в аренду надувные ватрушки. Пара синяков на теле у Лены точно остались, после того, как она рискнула скатиться с экстремальной горки, но это ничуть не расстроило её. Уставшие, голодные они уже ближе к вечеру вернулись домой.
— Я есть хочу-у-у, — протянул Тёмка, кинув свой свитер на пол.
— А ну подними! — строго указала Лена на брошенную вещь и сынишка, поморщившись, всё же выполнил указание матери.
— Отнеси в стирку. Раздевайся, первым делом купаться, потом есть.
— Ну ма-а-а, — заканючил Артём, давя на жалость, но Елена была непреклонной:
— Ты пиццы натрескался в кафе, так что не ной! И я вообще на тебя злюсь за то, что ты начал её выпрашивать! — нахмурилась Лена.
— Но ты же не платила! Мне её тётя Вела купила! — возмутился мальчонка.
— И мне было стыдно за твоё поведение! Я тебе хотела пирожки с картошкой купить! — повысила голос Лена и ткнула пальцем в направлении коридора: — Марш в ванную!
Когда сынок, бросив на неё обиженный взгляд, вышел из комнаты, Лена покачав головой, откинулась на спинку дивана и протяжно выдохнула. От мысли, что завтра придётся переделать кучу домашних дел, она поморщилась.
— Ну, ничего, будет день и будет пища! Встану пораньше, и надо будет ещё наготовить впрок, чтобы потом не стоять у плиты после работы, — бубнила она, тяжело поднимаясь с дивана и отправляясь к сыну в ванную.
Только вот её планы осуществились не полностью.
Раннее утро воскресенья, а Лена уже пчёлкой кружит по квартире, напевая себе под нос. Покормив сына завтраком, сбегала в магазин, докупая необходимые продукты и наконец, приступила к готовке. А вот тут её ожидал неприятный сюрприз.
— Чёрт, чёрт! — шипела она, принюхиваясь к запаху на кухне. — Значит, мне вчера не показалось. Вот же гадство!
Запах газа Елена почувствовала спустя десять минут, после того как открыла вентиль на газовой трубе. Накануне, разогревая ужин, она принюхивалась, но так как была уставшая, решила, что ей мерещится, а вот сегодня утвердилась — была где-то утечка. Обнюхала плиту вдоль и поперёк и, перекрыв вентиль, плюхнулась на стул, потирая лицо ладонями и матерясь про себя так, что грузчики бы с завистью присвистнули.
— Тёма! — крикнула она, а когда сынишка прибежал, попросила: — Принеси мой телефон.
Обзвонив знакомых и узнав номер газовой службы, она готова была взвыть от ярости. Так как её случай не экстренный, то работники газовой службы обещали прийти только в понедельник и уточнив при этом, что ей перезвонят, чтобы назначить время.
— Чтоб вас лысые ежики сношали, чтоб…
— Ма-а-а, — на кухню зашёл Артёмка, прервав тихие ругательства Елены.
— Да, сына, что случилось?
— У меня тут дылка, — показал он розовый поплавок пятки, проглядывающий сквозь дыру в колготках.
Елена вздохнула и кое-как улыбнулась:
— Снимай, я потом зашью. Сегодня вечером поедем к бабуле, будем у неё кушать.
— Ула-а-а! — обрадовался Тёма в отличие от матери, которая прикидывала, что надо успеть сделать до вечера.
— Давай, иди, переодевайся, — махнула она рукой, поднимаясь со стула, и в этот момент тренькнул дверной звонок. — О как! — вскинула она брови. — Легка на помине. Пойдём открывать бабуле?
— Это она? — губы сына сразу растянулись в улыбке.
— Ну, а кто ещё к нам может прийти? — спросила и направилась к входной двери, а когда, даже не посмотрев в дверной глазок, распахнула её, ошарашено замерла.
На пороге стоял Павел с пакетом в руках.
— Привет, — хриплым, чуть дрогнувшим голосом произнёс, а у Елены от его голоса создалось впечатление как будто мохнатым пёрышком прошлись по телу — приятно и волнующе.
— Эм привет, — только и протянула она ошарашено.
— Тут вот, — Павел протянул ей пакет: — торт и там ещё…
— Спасибо, — тихонько ответила, забирая ношу из его рук.
— Хорошо, — кивнул Павел, отводя глаза, потому как взглядом пробежался по её внешности и почувствовал, как в горле пересохло а ноги едва сами не шагнули к ней навстречу. — Хорошо, — повторил и, сделав над собой усилие, шагнул назад, ещё раз и уже развернулся как замер от её зова:
— Паша.
Резко обернулся, впиваясь в её лицо глазами, впитывая каждую мелькнувшую эмоцию, каждое малейшие изменение мимики и при этом стискивая зубы. Её «Паша» скрутило нутро и ему остро, до невозможности захотелось, чтобы она ещё раз произнесла его имя.
— Если торт, — Лена растерянно посмотрела на пакет в руке, — то… может чаю?
Кивнув и ещё не до конца веря в то, что она его пригласила, Павел, старательно не опуская взгляд вниз от её лица, подошёл к порогу и, замявшись буквально на мгновение, переступил его.
А Елена, ошарашенная его приходом, совершенно позабыла про запах газа и настоятельную рекомендацию не пользоваться плитой, перекрыв вентиль до приезда техников службы.
— Здлавствуйте, — выглянул из комнаты Тёмка и остановился в проходе.
— Здравствуй, — отозвался Павел. Замер, перевёл взгляд на Елену, и когда она показала ему на шкаф со словами: — «Куртку можно вот сюда повесить», — кивнул раздеваясь.
Лена смотря на Павла, перевела взгляд на сынишку и в этот момент заметила своё отражение в зеркале.
— А-а-а, — протянула она, округлив глаза от своего вида. — Господи, вы извините, я тут уборкой занималась, — затараторила, быстро всучив пакет обратно в руки оторопевшему Павлу, и махнула в сторону кухни: — Мне… вы туда идите. Я сейчас, — и метнулась в сторону ванной комнаты.
— Боже, Боже… — шептала, прислонившись к закрытой двери спиной и зажмурившись при этом. Осмотрела себя: — Бли-и-и-н.
Ещё утром Лена надела старую трикотажную майку и лосины. Только вот майка купленная в Секонд Хенде, после двух стирок растянулась во все стороны, превратившись в мешок.
Тихонько приоткрыв дверь, Лена выглянула, услышала отрывки фраз с кухни и метнулась в комнату к шкафу, быстро переодеваясь.
А Павел замер, когда Елена скрылась за дверью ванной комнаты. Так и смотрел в деревянное полотно невидящим взглядом, потому что перед глазами стояла она. В этой нелепой растянутой майке, которая чётко обрисовала полушария груди с торчащими горошинами сосков. Он отводил глаза в сторону от этого неимоверно притягательно зрелища, чтобы она не заметила его по-звериному голодного взора, но взгляд сам то и дело срывался и прикипал к её груди. Вот она отошла и грудь качнулась а у него всё в голе пересохло. Протянула руку, чтобы взять пакет, а бусинка соска немного натянула ткань.