Развлечения тоже выбирали себе самостоятельно, но каким-то образом наши интересы совпали. Мы все занимались тхэквондо, хоть и в разных возрастных группах, но на соревнования часто ездили вместе. Пусть даже для поддержки.
Нашу машину занесло… Я помню момент столкновения, как удар пришёлся на мою сторону. В тот день напросилась поехать спереди, на пассажирском сиденье рядом с отцом.
Вытерла щёки и сглотнула вязкий ком. Не плакать. Я не могу этого изменить. Я просто хочу понять, почему я вижу то, что сейчас происходит, а не свет в конце тоннеля?
В комнату тихо постучали.
Прочистила горло и произнесла:
— Войдите.
В помещение бесшумно, словно тени, скользнули две женщины. Та, что постарше, в белом чепце, исполнила реверанс, а вторая, с надменным выражением лица, неуклюже повторила.
— Миледи, — учтиво произнесла женщина. — Нас послали позаботиться о вас. Его Высочество сообщил, что вам уже лучше и вы в состоянии…
Остановила женщину жестом и поморщилась. Голова раскалывалась.
— Простите, а как вас зовут? — Боюсь спросить что-то лишнее и показаться идиоткой. Судя по всему, меня здесь хорошо знают. Знают и принимают за какую-то Элену Рамис, так ведь венценосный меня обозвал?
— Вы не помните? — изумилась женщина. — Я приставленная к вам камеристка на время Королевского отбора. Роза. А это моя помощница, Жаклин.
Роза и Жаклин… м-да… Куда меня занесло, чёрт возьми?
— Простите, Роза… — Как бы мне её расспросить получше? Если поинтересуюсь, что за Королевский отбор, ещё в психушку запихнут или снова этого старикашку притащат меня осматривать. Ну уж нет!.. — У меня немного болит голова, но, думаю, я смогу принять ванну и одеться…
Женщина удивлённо моргнула и мельком переглянулась с помощницей.
— Гм… Миледи, вам нужно как можно быстрее собраться и отправиться проходить первое испытание. Иначе… вы покинете отбор.
«Твою… дивизию», — как сказал бы дед. Ох, его бы сейчас сюда. Он бы построил и принца, и старикашку, возомнившего себя доктором, и болонку визгливую. Всех бы построил…
Дед у меня был о-го-го и о-га-га!.. Боевой!.. Военный в отставке, который не утратил запала и командного голоса на пенсии. Мы в детстве его ох как боялись, а всё равно тянулись. Он Горького нам читал вечерами и Булгакова, рассказывал армейские байки, всегда приукрашивая и немного привирая, чтобы веселее было…
На похоронах собрались все сослуживцы. В форме, в орденах и лентах…
Все молчали, стоя у края вырытой могилы с погружённым в неё гробом. И только я украдкой вытирала безмолвные слёзы…
— Хорошо, Роза, тогда помогите мне немного, в любом случае нужно умыться и причесаться.
— Конечно, миледи, вы же не думали собираться самостоятельно? — Женщина продолжала удивляться и всё больше вгонять меня в ступор. Элена сама никогда не одевалась и не заплеталась?
Ладно, разберусь по ходу плясок. У меня всё равно руки мелко трясутся от слабости…
Женщина помогла мне встать и не упасть, когда покачнулась.
— Что же… — жалостливо вздохнула она. — Такая красавица — и такое…
Жаклин тихо шикнула на свою наставницу.
— Простите, миледи, — виновато выпалила Роза. — Я лезу не в своё дело, но… пытаться отравить себя из-за безответной любви… Его Высочество никого и никогда не любил, это все знают, а женщин меняет… — Роза снова осеклась, испуганно округляя глаза. Похоже, она совершенно не умеет молчать и мелет всё, что на ум приходит.
Зато теперь я знаю, отчего мне так плохо.
— Я больше не стану себя травить, не переживайте, — заверила её и даже смогла улыбнуться.
Меня отвели в ванную комнату, подведя к широкой, очень необычной раковине, и настроили воду с помощью больших вентилей.
— Я буду рядом, миледи, — любезно произнесла Роза. — Жаклин, приготовь миледи одежду и ленту для волос.
Плеснула себе в лицо чуть тёплой водой и сглотнула вязкую слюну. Меня всё ещё мутило.
Растёрла лицо ладонями, выдыхая.
— Теперь нужно в туалет, — протянула шёпотом и виновато улыбнулась.
Роза округлила глаза и понимающе закивала.
— Сейчас, миледи, сейчас! Уборная там, идёмте…
— Дальше я сама, — смущённо произнесла я. — Спасибо.
Роза спешно поклонилась и отвернулась, оставаясь на страже…
В комнате меня ждало новое испытание. Широкое круглое зеркало, к которому подвели, чтобы одеть, словно куклу.
Где мои тёмные кудряшки? Где пухлые щёчки, которые так любил целовать дед? За которые меня тискали братья? Где мои большие, вечно удивлённые глаза?
— Кто это? — невольно вырвалось у меня. Подошла к зеркалу и потрогала пальцами отражение.
— Миледи? — Роза заволновалась, возвращая в реальность. Жаклин смотрела настороженно.
— Простите, — натянуто улыбнулась я. — Не узнала саму себя.
Ха-ха… обхохочешься! Что за вобла смотрит на меня из зеркала? Худая как щепка, грудь… господи, это первый размер?!
Где мои… пышки?! Руки тонкие, как веточки. То-то, думаю, принца тяжеловато перекинуть было. А оно вот в чём дело, не только в слабости. Тело не моё…
— Вы расстроены? — обеспокоенно спросила Роза, помогая одеться: поверх белья полагалась сорочка под платье…
Я носила платья, но не такие. Не такие шёлковые, не такие длинные и струящиеся. Не носила корсет…
— Немного… — уклончиво отозвалась я. — Не припомню, какое первое испытание. Наверное, головой ударилась, когда…
Роза растерянно моргнула.
— Миледи, как же вы?.. Мы тоже не знаем. Прислугу не посвящают в такие подробности. Все встречи с распорядителем отбора проходят за закрытыми дверями без посторонних лиц.
Жаклин вежливо кашлянула, привлекая внимание.
— Я слышала разговор миледи Эльвуд и миледи Айнир… — Девушка многозначительно понизила голос. — Они обсуждали испытание, говорили, что глупое. Зачем им рассказывать о своей мечте, да ещё оригинально подавать изложение?.. Так они говорили. Мол, как это поможет принцу выбрать лучшую среди остальных?
— А сколько всего претенденток? — серьёзно задумалась я. Ещё бы понимать, что за отбор такой и, главное, куда? Если в армию, я не против.
— Двадцать две, — растерянно произнесла Роза. — Вы, миледи, видать, сильно головой стукнулись. Всё забывать стали…
Я не успела ответить, как перебила Жаклин.
— Простите, миледи, что вмешиваюсь, вы можете меня наказать, но я должна высказаться.
— О-о… — протянула удивлённо. — Выскажись, Жаклин. — Я даже в предвкушении улыбнулась.
— Кхм… — Жаклин облизала губы и решилась: — Даже если вы приложите все усилия, я считаю, что у вас нет шансов выиграть отбор и стать женой принца.
— Жаклин! — Роза всплеснула руками и закусила губу.
— Пусть говорит, — любезно разрешила я, жадно впитывая каждое слово.
Это ведь информация, а информация очень нужна. Память Элены со мной не осталась, что значительно усложняло дело. Чувствую себя слепым котёнком.
— Почему ты так решила, Жаклин? — ровно спросила я, мельком всё ещё разглядывая себя в зеркале. Если присмотреться, то меня можно назвать красивой, несмотря на чрезмерную миниатюрность и, будто кукольную, утончённость.
— Миледи… — Жаклин искренне вздохнула. — Вы очень ранимая и наивная. А другие участницы… одними своими шутками довели вас до… отравления. Понимаете?
И я поняла. Жаклин смотрела не надменно, а сочувственно, со смесью жалости и недовольства моим — то есть Элены — поступком.
— Его Высочество даже не интересуется отбором, ему безразлично, кто станет его женой. А женой станет не самая достойная, а самая хитрая, наглая и упорная, — сердито выплюнула Жаклин. — Извините, но вы не такая…
Хищная улыбка невольно растянула губы. Я не такая? Ну, может, и не наглая, но упорства мне не занимать, а о борьбе знаю побольше некоторых аристократических нимфеток. У меня три брата, не стоит об этом забывать.
— Что с вашим лицом? — обеспокоенно спросила Роза. — Вы выглядите… решительно.
«Так и есть…» — мысленно ответила ей.