Думал, она снова сморозит какую-то колкость, но малявка пошла дальше. Я запоздало заметил в ее руках какую-то красную жидкость, а потому когда она вылила ее, смею заметить, довольно холодную, мне на голову, просто растерялся. Что в таких ситуациях делают взрослые люди? Что в таких ситуациях делают с детьми? Как правильно себя вести во время конфликта с ребенком? Эти вопросы всплыли в моем мозге. Я перестал воспринимать Леру, как девчонку из самолета. Она – сестра моего сына, и мне предстояло научится вести себя соответствующе с ней.
Глава 3
***
Лера
Нет, это ж надо! Ушел! Развернул свою наглую рожу и смылся, оставив меня объясняться с полицией и тетушкой, которая почему-то решила, что в истерии ее собачки виновата сумка с мясом! Приход полицейских сразу успокоил начинающуюся внутри бурю. Я их боялась, собственно, как и собак. Травма детства. В восемь на меня напала огромная собака, когда я ехала на велосипеде. Никаких травм и повреждений, она просто откусила штанину, но перепуга хватило на всю жизнь.
А вот полиция. Их я тоже боялась, правда, винить в этом стоило исключительно маму. Начиная лет с пяти-восьми, она исправно пугала меня тем, что отдаст в обезьянник к дяденькам милиционерам. И я охотно верила. Пока общалась с охраной, заметно успокоилась, но тут начала возникать владелица пса:
— И что все? — она обратилась к полицейским, которые, разузнав обстановку, решили ретироваться. — Эта девица должна возместить моральный ущерб моей собачке! — вполне так серьезно произнесла бабулька. Так вот откуда нафталином пахло-то!
— А что еще я должна? Знаете, сколько стоит эта сумка? Больше, чем ваша собака! И она ее разорвала, понимаете? — я прекрасно знала, что эта тетка все понимает. Не зря же летела в бизнес-классе, хотя и одета была в какое-то мешковатое и пестрое платье. Прошлый век, да и только!
— А почему там лежало мясо-то? В дорогой сумке, — не унималась она, — ему там место?
— А не я его туда положила, — парировала, уперев руки в боки, и с опаской поглядывая на ту самую Булю. — Да и вообще, кормили бы собаку, а то сами не едите, и псину голодом морите.
— Дамы, прошу прекратить перепалку или нам придется увести вас обоих, — грозным басом произнес мужчина в форме.
Подействовало. Я рот закрыла, а владелица собачки побухтела себе под нос, но тоже кивнула и решила ретироваться. Вот именно в этот момент за спиной раздался голос брата:
— А ты, я смотрю, и тут приключений на жопу найдешь?
— Стасик! — я повернулась, и уже в следующую секунду буквально налетела на брата, стискивая его в своих объятиях.
Мы не виделись несколько недель, но я успела соскучиться. В моей жизни после ухода отца был только один мужчина – брат. Да и до ухода папы тоже. Именно Стас не давал мне почувствовать себя чужой в нашей семье. Он всегда поддерживал меня, защищал в садике и школе, обрабатывал сбитые коленки зеленкой.
У нас два года разницы, мы совершенно разные, но очень сильно любим друг друга. Так, что дольше, чем на месяц еще не расставались. Последнее длительное расставание было несколько лет назад, когда Стаса забрал отец. Пожалуй, это единственное, чем брат со мной не делился. Знала только, что его отца зовут Андрей, и он долгое время хотел увидеться с сыном. Все.
— Что случилось? — он погладил меня по волосам, и я слегка успокоилась, хотя злость на удода, подложившего мне мясо, до сих пор не прошла.
— Это долгая история, — попыталась отвертеться, но не тут то было.
— Пошли, куплю тебе вишневого соку и ты мне все расскажешь, — Стас подтолкнул меня, — шевелись, там папа ждет.
— Где? — удивилась, но задерживаться не стала, взяла сумку, вернее то, что от нее осталось, и пошла в кафешку.
— В машине, — развел руками Стас. — Прилетел сегодня тем же рейсом, что и ты.
— Серьезно? А как он выглядит?
— Нууу… такой…
— О, да! Многообещающее описание, — усмехнулась. — Там можно всех описать так, в том числе и того урода, который засунул мне мясо в карман сумки.
— Чего? — Стаса разбирало от смеха. Он обошел меня, взял сумку и заржал еще сильнее. — Серьезно? Мясо в сумку? Сколько ему? Пятнадцать? — брат хохотал так, что, казалось, оборачивалась половина аэропорта.
— Угу, — буркнула, — под сорок. Наглый старикашка!
— Под сорок? Господи, не могу! Но он таки тебя сделал, малышка! Колись, за что?
А вот тут наступила моя очередь улыбаться. Как вспомнила кофе на его штанах, так сразу и повеселела.
— Я свалилась на него в холле аэропорта и разлила горячий кофе на яйца, — демонстративно подняла голову вверх, хотя гордиться было нечем.
— О, го-с-по-ди! — все так же не унимался брат.
— Перестань и не позорь меня! — ткнула его локтем в бок. — На нас уже все смотрят.
— Да ла-д-но! — захохотал брат. — Все… все… не бу-ду!
Стас действительно успокоился. Минут через пять. Когда мы входили в кафе, он демонстративно держался за живот, а в его карих глазах плясали веселые огоньки. Он действительно купил мне холодного вишневого соку, и мы вышли на улицу. По дороге к его машине, продолжала возмущаться, а когда увидела рядом с авто того самого старикашку – взбесилась.
Внутри все еще горел, хотя нет – полыхал, огонь злости. То, как он смотрел на меня – с иронией и приподнятой бровью – окончательно взбесило меня. Не осознавая, что делаю, медленно подошла и вылила тот самый сок на его наглую голову, наслаждаясь тем, как прозрачные капельки стекают по самодовольной морде. И вот сложить бы дважды два сразу, но аналитическим складом ума я не отличалась, а на фоне ярости мозги вовсе плясали ламбаду, говоря: «Ну, что, как ты там? Держишься? Держись! А мы попляшем!». Вот и поплясали.
— Какого хрена? — услышала удивленный возглас Стаса. — Это мой отец, Лера!
Ну, конечно, Лера! Пораскинь мозгами. Брат сказал, что папа ждет в машине. Вот и пораскинула! Теперь опасливо смотрела на мужчину, а потом повернулась к брату.
— Нееет, прошу, скажи, что это шутка, и ты видишь его впервые в жизни, — последние огоньки надежды угасли, как только Стас выдал:
— Он тот самый сосед, да?
Мне показалось, или ему действительно весело?
***
Андрей
Сын несколько секунд оценивал нас, переводя взгляд то на меня, то на Леру, а затем согнулся пополам и захохотал. Со стороны это все, может, и смешно, но ни я, ни малявка, не смеялись. Моим размышлениям мешал тот факт, что весь вишневый сироп, вылитый на голову, благополучненько так перебрался на белоснежную футболку, приклеивая ее к телу. А вот то, что осталось на лице и волосах, прилипло, создавая прочную стягивающую сетку. Омолаживаемся, чтоб его.
— Я должен извиниться за мясо, — выдал, решив, что извинения с моей стороны точно будут не лишними. — Прости… не знаю, что на меня нашло, но в тот момент это показалось мне смешным, — старался не обращать внимания на сына, который уже уперся одной рукой в машину, а другой держался за живот, продолжая дико смеяться.
— И ты… — малявка запнулась — вы… простите за все, — она перешла на «вы», а меня это почему-то взбесило. Не старый я, не старый, чтоб его.
— Можно на «ты», — пытался быть дружелюбным, чтобы скосить конфликт, но черта с два это получилось. Малявка все так же бесила, и тот факт, что она сестра Стаса совсем не радовал.
— Ой, не... не… не… мо-мо-могуууу, — мы оба повернулись к Стасу, который все так же продолжал смеяться. Он просто заливался смехом и первой не выдержала малявка:
— Ты заткнешься? Это не смешно, Стас!
— Сме-ме-ме-ш-нооо, — протянул сын.
Ну вот, вроде и поговорили. Я извинился, она тоже, конфликт исчерпан, так что можно выдохнуть. Не знаю, сколько проходит времени, но когда Стас успокоился, решил, что лучше поведу я. Сын возразил, сказав, что вишневый водитель за рулем – не лучшая идея. Мало ли… остановят, не то подумают.