Ты — моё безумие
Виктория Вишневская
Эротика
Современный любовный роман
В тексте есть: домашнее насилие, беременная героиня, жестокий герой
Ограничение: 18+
— Прошу, давай оставим его, — крепче обнимаю мужчину и громко всхлипываю. — Сделай тест ДНК, убедись, что это твой наследник! Твой, больше ничей. Прошу… Прояви человечность хоть раз!
Всё ещё надеясь на чудо, прижимаюсь к нему сильнее. Если Ник сейчас откажет, то у меня совсем опустятся руки. Но в сердце держалась крупица надежды, которая сгорела в следующие секунды.
Доминик скинул мои ладони со своего тела и жёстко произнёс:
— Нет, он не мой. И завтра ты избавишься от этого… недоразумения.
Глава 1
Протягиваю руку и поднимаю большой палец, пытаясь поймать попутку. На душе зарождается только потухшая паника, и я нервно оборачиваюсь по сторонам, облегчённо выдыхая, стоит только удостовериться, что знакомых машин или лиц не заметила.
Вижу, как старенький пикап останавливается, и я провожаю его взглядом ещё пару метров.
Подхожу к авто, наблюдая, как окошко опускается и пожилой человек с сединой на висках, и густой бородой, осматривает мой внешний вид. Серая толстовка, скрывающая фигуру. Свободные джинсы, кроссовки, и собранные в хвост волосы, скрытые кепкой.
Никогда в жизни не оделась бы так, но это был один единственный вариант, чтобы меня сразу же не раскрыли.
— Дочка, тебе куда? — спрашивает, ожидая от меня ответа. А его не знала даже я сама.
— А куда вы направляетесь?
— В Портленд, — меня устраивает ответ, и я киваю, открывая дверцу пикапа и запрыгиваю на сиденье. Лучше Портленд, до которого ехать шесть с половиной часов, чем стоять на обочине и не знать, куда держать свой путь.
В тёплом салоне почувствовала себя лучше и безопаснее. Ехать автостопом было лучшим вариантом, что было: самолётом или поездом он сразу бы нашёл меня, стоит только подключить пару своих связей.
Прислонила голову к стеклу, наблюдая как холодные капли дождя приземляются на стекло, барабаня по поверхности.
Портленд был лишь перевалочным пунктом, где мне нужно было полностью сменить одежду и купить лекарства от тошноты и головокружения. И отдохнуть, пока было время, чтобы поднабраться сил для своего дальнейшего путешествия.
Мысленно поблагодарила старика за то, что тот не пытался со мной заговорить и не докапывался вопросами. Например, что я, молодая девушка с одним рюкзаком на плече, делаю на обочине за городом?
Не скажу же, что пытаюсь сбежать от мужа-тирана, которому стоит только узнать о моей беременности, как он сразу же потащит меня на аборт?
Даже если и скажу, всё равно никто не поможет.
Доминик Форд — влиятельный в этом мире человек, имя которого было у каждого на слуху. А ещё по совместительству мой муж. На глазах общественности он — ангел, спустившийся с небес и помогающий всем и вся. Устраивает благотворительные вечера, пожертвования которых идут на лечение детей лейкемией, помощь старикам, и улучшению жизни общественности. Он был для всех неким добродетелем, которого все обожали и возносили выше других.
Но таким он был лишь на людях и камерах. Дома он становился совершенно другим человеком: жестоким, беспощадным и безжалостным. Никто не догадывался, каким он был настоящим, только самые близкие и приближенные.
Этот человек бил меня, привязывал к кровати, батареям, и не развязывал сутками, приходя вечерами и просто смотря на меня.
Что я такого сделала, что собственный муж так ко мне относится? Абсолютно ничего.
Все эти побои и мучения следовали после того, как я смотрела на другого мужчину. Даже не по-особенному. Достаточно было просто мазнуть взглядом, и я уже готовилась к наказанию.
Именно поэтому все слуги в нашем доме были исключительно женщины. Единственные мужчины — телохранители, которым Доминик доверял как себе.
Получала я не так часто, примерно два-три раза в полгода, и исключительно после выхода в свет.
Помню, когда впервые увидела его истинную сущность.
Это был праздничный вечер. День рождения у одного из его друзей, на который нас пригласили. Тогда Доминик и показал меня всему свету, свою невесту. Он хвастался мной, показывая всем, какая возле него была красавица: длинные светлые волосы, пухлые губы, голубые глаза, красивая, хоть и не идеальная для меня фигура.
Девочка с обложки, которую хотели трахнуть все друзья Доминика.
Тогда я пыталась веселиться, радуясь каждому моменту. Пыталась смириться с вынужденным браком. Браком, заключённым между моим отцом и Фордом.
Меня поставили перед фактом, который мне нужно было принять. И я приняла его, стараясь жить дальше, выискивая плюсы нашей женитьбы. Веселилась и наслаждалась жизнью.
До того самого момента.
Стоило только сесть Доминику в машину, как лицо мужчины сразу же преобразилось, и его глаза начали пылать злостью. Докапываться до него в плохом настроении не стала, решая, что как только мы приедем домой, всё наладится. Мы приедем домой, он примет душ, ляжет в кровать, и я обниму его, успокаивая.
Так я думала своими наивными мозгами.
Но стоило только нам переступить порог дома, как он схватил меня за руку и потащил в спальню. Я брыкалась, просила отпустить, но тот с каменным выражением лица продолжил тащить меня в комнату.
Завёл меня в помещение и кинул на кровать, разрывая на мне платье, которое сам же днём говорил надеть. Я сопротивлялась, била его, но ему мои комариные удары были хоть бы хны.
Глаза застилали слёзы, и я упустила тот момент, когда он прицепил меня наручниками к кровати. Развернул на живот, поставил на четвереньки, хватая за волосы и входя в меня на сухую. Помню, как плакала и просила прекратить. Орала о том, что мне было больно, но ему было абсолютно плевать. Он только вдалбливался с большей силой, называя меня шлюхой.
В тот момент в голове крутился один единственный вопрос: «Почему он так ко мне отнёсся?»
Когда уже перестала рыдать и просто пыталась пережить те моменты, он наклонился к моему уху и сказал: «В следующий раз подумаешь, прежде чем заигрывать с другими мужиками, шлюха».
Эти слова надолго отпечатались в моей голове.
Доминик кончил в меня, покинул тело, оделся и вышел из комнаты, оставляя лежать с задратой кверху попой. Я не понимала, что произошло, и за что получила, но надеялась, что сейчас Форд вернётся и расстегнёт наручники. Но он не пришёл ни через десять минут, ни через час, ни через пять.
Вернулся только после завтрака на следующий день. Отстегнул от кровати, морщась от жёлтого пятна на белой простыне. Молча ушёл, и я не видела его ещё несколько дней из-за отъезда в другой город.
Все эти дни между ног нещадно саднило, и, попросив купить у своего телохранителя какие-нибудь заживляющие мази, услышала ужасающую фразу: «Извините, Миссис Форд, но Мистер Форд запретил мне этого делать».
Я не злилась тогда на своего охранника, нет. Больше была зла на него, на своего мужа. Он просто взял, что хотел. Проучил меня, кончил и ушёл. И даже в тот момент пыталась найти хоть что-то хорошее. Например, то, что не могла забеременеть от этого ублюдка, рожая ещё одного монстра.
За тем, чтобы я не залетела, как выражался Доминик, муж следил очень тщательно. Заставлял пить противозачаточные, следил за регулярными приёмами, и каждый месяц отвозил на приём к гинекологу. Я была и не против, потому что не хотела от этого мужчины детей.
Но спустя пять лет совместной жизни, я узнала, что беременна. Боялась ли я тогда? Безумно.
Но вот страшилась не за себя. А за то, что Доминик мог убить собственного ребёнка, принудив меня сделать аборт. И если раньше я считала, что этот ребёнок будет таким же монстром, как и его отец, то за эти пять лет многое осознала и переосмыслила.