Услышав последние слова матери, Алик выбежал обратно с вопросом:
- Чья это была идея?
- Я же сказала, наша с папой идея, - повторила ему мать. - А с деньгами помогли тётя Марина и твоя бабушка.
Тётя Марина - это подруга её мамы, она раньше работала в детском саду воспитательницей, но два года назад уволилась. А где она теперь работает, Алик не знает, ему сразу пришла в голову мысль, что там, куда его собираются отправить.
- Значит, это она подговорила тебя избавиться от меня на лето? - обиженно и злобно спросил Алик.
Мать Алика не спешила отвечать.
- Значит, она теперь там работает?
- Нет, сынок, тётя Марина пока нигде не работает, - ответила ему мать, несколько грустным голосом, словно сочувствуя подруге.
На этом разговор Алика с матерью закончился, потому что раздался звонок в дверь. Это был его папа.
Разговор на тему летнего лагеря неоднократно возобновлялся в течение всего месяца, но итог был один: родители твёрдо решили отправить туда Алика.
Алик сильно переживал, потому что брат напугал его, сказав: "не езжай, бойся лагерей, бойся людей". Слова странного брата глубоко запали в его душу. И только спустя время Алик поймёт их смысл.
Алика увезли в лагерь уже в середине мая. Сразу же после последнего школьного занятия. А день его отъезда выглядел следующим образом. Алика как обычно разбудили рано в школу, последний месяц он посещал занятия в некотором шоковом состоянии, мысли о предстоящей поездке не давали ему покоя, появились всяческие страхи. Все в семье знали о страхах Алика, отец сказал ему, чтобы он вёл себя, как мужчина, не распускал нюни, когда наступит день отъезда. Алик пообещал, но всё случилось так внезапно... В этот кошмарный день 15 мая его пораньше отпустили из школы, днём раньше, да и вообще не предупредили, что поездка в лагерь состоится уже в мае. Когда Алик радостный, что его пораньше отпустили из школы, вернулся домой, его уже поджидал жёлтый автобус с зелёными шторками.
Алику не позволили ничего взять с собой: воспитательница, сопровождающая в автобусе, сказала, что им не положено иметь там личные вещи. Она настояла оставить дома весь багаж Алика, кроме бутербродов и прочих продуктов пропитания. Родители Алика были удивлены такой строгости, но это их ничуть не обеспокоило. Они проводили сына, и вошли в дом. Алик же уже сел в автобус и ему лишь оставалось проводить глазами родных брата и сестру, маму и папу. Алик не сдержал слёз, ему было очень обидно уезжать вот так вот неожиданно и даже без вещей. А ему ведь и пообедать дома не дали...
И вот Алик едет в автобусе полчаса. Всё это время он не поднимал своих заплаканных глаз: боялся, что его слёзы заметят сверстники и начнут смеяться над ним. Идий обратил внимание на то, что в автобусе собрались дети все примерно одного возраста, и почти все они были удивительно веселы. Алик не разделял их радости, не смеялся и не шумел вместе с ними.
Стоило Алику задаться вопросом, где же воспитательница, она тут же появилась, и случилось ужасное. Она велела всем связать в узел пакеты с едой и передать ей. Все немедленно принялись выполнять её указание, и Алик тоже. Он ужасно сожалел, что не поел сразу же, как сел в автобус.
Глава 4. История Алика. Наказание
Путь до лагеря длился чрезвычайно долго: целых пять часов. Потом их всех пересадили на другой автобус тёмно-синего цвета с синими шторками и покормили кусочком ржаного хлеба, намазанным сливочным маслом. Попить дали всего лишь холодную воду. Дорога продолжилась.
Спустя ещё пять часов почти все уснули, включая воспитательницу. Алик же не мог сомкнуть глаз: от долгой поездки в автобусе его ужасно тошнило.
Автобус остановился только к утру. Они прибыли приблизительно часов в одиннадцать часов дня, потому что на улице уже было светло. Но часов у Алика не было, и время он мог определить лишь приблизительно. Алик был ужасно утомлён, ему удалось уснуть, но у него кружилась голова...
Их всех привели в большую белую комнату и велели переодеться в одинаковую одежду. Выдали тонкие футболки и трусы, брюки и штаны не выдавали. В комнате было ужасно холодно, почти все отказались переодеваться в это, но многих заставили, угрожая, что накажут и лишат их завтрака.
В итоге, через десять минут группа разделилась на три части: те, кто совсем не переоделся, те, кто отказался снимать брюки, но надел футболку лагеря, ну и были те, кто послушался, остался в трусах и футболке.
Все были перепуганы, воспитательница рассадила всех по трём диванам в соответствии с нарядом. Она села напротив всех и стала ждать. Прошло десять минут, все чего-то ждали. Потом она сказала предупреждающим голосом:
- Те, кто ещё не переоделся, могут это сделать. Мы подождём ещё некоторое время, и потом будем решать, что делать с теми, кто не слушается указаний.
Многие, предчувствуя наказание (и не только лишением завтрака), тут же переоделись в одежду лагеря. Те, кто уже снял с себя свою одежду, не имели возможности одеть её обратно, так как их одежду тут же уносили девочки примерно тринадцати - пятнадцати лет, которые, по-видимому помогали воспитателям.
Спустя ещё десять минут воспитательница велела всем, кто переоделся, встать. Тем, кто одел только футболки, по желанию, а тем, кто не послушался - ничего не сказала. Прошло целых полчаса, все утомились ждать, особенно те, кто стоял. Многие стали просить разрешения сесть, но воспитательница не разрешала. Она объясняла это тем, что диваны холодные, а все, кто стоит, только в одних трусах и футболке. Но всё это выглядело явным издевательством...
Воспитательница заставила их стоять ещё целый час, прежде чем позвала в комнату других воспитателей. Она просто-напросто ушла, велев работающим девочкам записывать имена тех, кто сядет в её отсутствие. Только один решился это сделать.
Воспитательница привела с собой девять мужчин и столько же женщин. Все они разделились на три группы. Алик оказался в третьей, среди тех, кто не переоделся (всего таких было три человека). К ним же перевели мальчика, который сел в отсутствие воспитательницы.